Я тоже так сначала подумала. Теперь я не убеждена. Выдохнув, я смотрю в свой кофе. Пар вырывается из чашки и согревает мое и без того разгоряченное лицо. Может, мне следовало выбрать кофе со льдом вместо этого.

— Ничего, — тихо отвечаю я, не совсем в восторге от мысли рассказать ему, о чем говорили женщины, потому что внезапно боюсь, что он поверит неприятным слухам. Если Маршалл не знает о том, что, кажется, распространяется, то пусть так и остается.

Он делает большой глоток кофе, потом ставит чашку на блюдце. Сами чашки украшены узором пастельно — голубого цвета, напоминающим морскую пену, поднимающуюся из океана.

— В любом случае, — объявляю я, желая сменить тему, — как ты устроился? Удачно нашел работу?

Маршалл вздрагивает.

— Боюсь, что нет, — затем он тихо добавляет. — Я и не подозревал, что здесь так сложно найти работу.

То, как он говорит «здесь», наводит меня на мысль, что он имеет в виду Шелл — Харбор, но у меня сложилось впечатление, что найти приличную работу сложно, где бы ты ни жил.

— У тебя есть квалификация для чего — либо?

— Не совсем.

— Ты не окончил школу? — спрашиваю я, зная, что большинство людей проходят какое — то обучение, чтобы подготовиться к своим ролям в дальнейшей жизни.

Маршалл качает головой и делает еще глоток кофе, прежде чем потянуться к пакетикам с сахаром посреди стола. Я удивлена, потому что латте уже сладкий.

— Что ты делал раньше?

Он пренебрежительно машет рукой, явно объяснять не хочет. Поскольку я не люблю говорить о своем прошлом, я не обращаю на это внимания.

— Разговоры о работе — такая скучная тема, — говорит он с улыбкой, словно пытаясь объяснить свое нежелание.

Пока мы разговариваем, две женщины, сидящие позади нас, встают, чтобы уйти. Одна из них, пожилая женщина с седеющими волосами и серыми глазами — бусинками, смотрит на меня, когда они проходят мимо.

— Не надо, — настаивает ее подруга, обвивая ее руку. Но их разговор продолжается, и я слышу слово «наркомания», когда женщины уходят внутрь.

А я совсем теряюсь. Эти слухи становятся все хуже и хуже.

— Они только что обвинили тебя в том, что ты употребляешь наркотики? — спрашивает меня Маршалл, хмурая гримаса проступает на красивом лице.

— Я даже не знаю, что и думать, если честно, — отвечаю я, качая головой. Я не знаю, откуда берется вся эта наглая ложь. На Корсике употребление наркотиков является серьезным преступлением. Хотя наркотики там явно отличаются от тех, что можно найти на суше. Под водой некоторые морские существа производят токсины, вызывающие сильное привыкание, но и прекрасный кайф; использование таких веществ может привести к суровым наказаниям и даже изгнанию. Обвинять меня в подобном отвратительно…

— Ева, — говорит Маршалл, и я резко возвращаюсь к реальности. — Не слушай их. Это просто глупые сплетни.