К: Не дуйся, Ромашка. А то лепестки попадают.

К: (через десять минут) Ладно, я пойду спать. Тело ломит. Спасибо еще раз, что оказала посильную помощь. И добрых снов.

В ванне я снова перечитала все сообщения. Каждую строчку по три раза, и на четвертом начинаю улыбаться, как последняя дурочка. Даже его вот эта «Ромашка» кажется теперь мне до жути милой, и почему-то смущает. Рассказать бы всем, поделиться, спросить совета, что это за такие эмоции, которые переполняют грудь и заставляют уголки рта подниматься вверх. Но мама не поймет, Лилька засмеет скорее, а про Таню с Натой вообще отдельная песня.

Прокручиваю в голове все события сегодняшнего вечера, и понимаю, что плохое выветрилось так быстро, будто его и не было. Остались только я и Кирилл. Его объятия, его дыхание на моей шее, его улыбка. Черт, он так тепло улыбается. Умеет же. А ведь с виду никогда не скажешь, что этот ледяной парень способен излучать свет. От всех этих мыслей и ощущений в животе происходит водоворот, и легкое покалывание. Как будто стая бабочек парит и не желает присесть на землю.

После душа падаю лицом в подушку и моментально засыпаю. Мне снится море. Я иду вдоль пляжа, а за руку меня держит Кирилл. Он смотрит своими дурманящими, слово морской бриз, глазами, а затем неожиданно останавливается. Его ладошки нежно дотрагиваются до моих щек, а затем Соболев тянется к моему лицу. Но в самый интересный момент, я просыпаюсь.

В воскресенье мама устроила мне дом закрытых дверей. Она была очень зла, что я вернулась позже обещанного, хотя Лильку вот за это никогда не ругала. Потом еще маманя Таньки нажаловалась, что та домой пришла под «шафе» и от нее несло табаком. И тонна нотаций снова посыпалась, камнепадом на мою голову.

Хотелось позвонить Кириллу и спросить об его здоровье, но родительница контролировала каждое движение, рассматривая меня, как киллер жертву. В итоге я в очередной раз заперлась в туалете с телефоном. Не выдержала просто.

А: Привет. Как здоровье? Ты мазал спину? Болеутоляющее пил?

К: Ромашка, я думал ты со мной не разговариваешь.

А: Я и не разговариваю. Просто интересуюсь. Мало ли ты кони сделал.

К: Весь день ждал своего личного доктора, но ты не пришла. Пришлось натираться самому. Было не в кайф. Это на твоей совести.

А: Надо к врачу сходить, Кирилл. Это не дело.

К: Я даже не знаю, где больница.

А: Хочешь, я с тобой схожу? В понедельник после занятий, к примеру.

К: Заметано. Но на уроки я не пойду, встретимся… где встретимся?

А: Знаешь где библиотека в нашем районе? Давай там.

К: Хорошо. Так ты придешь ко мне? Или я буду умирать в одиночестве?

А: Если только в окно сигану. Но ты вряд ли обрадуешься моему трупу.

К: Понял.

Остаток дня сообщений от Кирилла я не получаю. С одной стороны, какая разница, пишет он или нет. С другой, раздражаюсь почему-то. Мог бы ответить как-то лаконичней, а не вот этого его «понял». Бесит. Этот парень умудряется, и выводить, и смущать одновременно. Его способности просто поражают.