– За тебя, император!

И опростал чашу. Слово «император» Александру явно понравилось. Император – хозяин империи, а царь – всего лишь одной страны. Александр помедлил, выпил.

– Да! Владения мои велики, и пали ниц перед моими воинами Персия, Египет, Вавилон и Бактрия, Индия и другие страны. Отныне велю именовать себя так!

Кто стоял в зале – слуги, телохранители, какие-то вельможи, – восторженно закричали.

– Да здравствует император Александр, сын Филиппа, пусть боги продлят твои годы!

Похоже, с лестью угодил Алексей. Самому смешно, а получилось удачно, в точку. И ответить новоявленному императору надо обязательно.

– Назначаю тебя стратегом, берешь под свою руку двойную филу! Чем ты хуже… иных!

Про Фиброна Александр умолчал.

– Славься, Алекс! – закричали немногочисленные присутствующие. И еще вина в кубки налили, теперь уже всем.

– За нового стратега!

Позвали Мазея – нового сатрапа Вавилонии, назначенного вместо беглого Гарпала. Совсем недавно Аполлодор сам был стратегом, а ныне поднялся до сатрапа. Должность уже не военная, а чиновника гражданского, одного из управителей территории.

Александр представил нового стратега. Должность большая. Если на современный лад, то равная генералу.

Пошли тосты за Александра, почти сразу заявились куртизанки. Алексей узнал только одну новую пассию – Таис из Афин. Женщина очень красивая, с белой бархатной кожей, великолепной фигурой, к тому же способная поддержать беседу. Не все мужчины, обычно лишь из семей богатых, могли позволить себе нанять для ребенка учителя риторики.

В зал входили все новые люди, занимавшие высокие посты в армии или администрации. Поздравляли Алексея, желали с ним выпить. Отказаться – значит обидеть. И, в общем, не желая того, набрался Алексей изрядно. Вина было много, а закуска скромная – сушеные фрукты и сладости вроде щербета. Сейчас бы кусок хорошего мяса, жаренного на вертеле, да с луком и ржаным деревенским хлебом. Вкусно, сытно.

Чем закончился день, Алексей не помнил. Да и напивался он так всего лишь два-три раза в жизни. Утром проснулся в палатке, на матраце, набитом овечьей шерстью. Мягко, но слишком жарко, такой матрац хорош зимой. О! Как раскалывалась голова! И во рту сухо, как в пустыне Сахара.

Алексей пошевелился, тут же раздался голос раба Хасана:

– Что надо, хозяин?

– Пить!

О, как вкусна обычная вода! Пил бы и пил, но сосуд быстро закончился.

– Еще!