– Наверняка перебежали бы в другой лагерь, – говорит он с отвращением.
Анхель внимательно смотрит ему в глаза и слушает, как обычно, не перебивая. Он понимает, что Чавесу необходимо выговориться, и это его, возможно, успокоит. Анхель давно научился гасить вспышки бурного темперамента своего товарища. Перепады настроения – обычная для Уго вещь, как и внезапные приступы недоверия к людям, еще недавно составлявшим часть его самого близкого окружения. Все эти черты были знакомы Анхелю задолго до того, как его друг Уго превратился в Чавеса, президента страны.
– Иногда я имею дело с Уго, иногда – с Чавесом. А иногда и сам не знаю, с кем из них двоих, – часто вроде бы в шутку говорил Анхель приятелям.
В то утро Уго открыл Анхелю душу и признался, что за часы, проведенные под арестом у путчистов, он понял: без власти жизнь для него потеряет всякий смысл.
– Ты и вправду так считаешь? – осторожно спросил Анхель.
– Власть, Анхель, должна быть полной, только тогда это власть, – ответил Уго. – Власть берут навсегда, или это никакая не власть.
Анхель не знает, что сказать в ответ. На самом деле он просто не решается противоречить Чавесу.
– После переворота, устроенного оппозицией, переворота, в котором поучаствовали и мои друзья, я уже никому не верю. Слышишь? Никому. Я больше не желаю рисковать – да и не имею права выпустить из рук бразды правления, врученные мне народом. Короче, я пойду на все, чтобы сохранить свою власть и укрепить. На все! Понимаешь? Я уже не тот, каким был прежде, – снова повторяет Уго.
– Понимаю. Но надеюсь, ты по-прежнему веришь, что на меня-то положиться можно, а?
– Спасибо, Анхель, – отвечает Уго и на несколько минут задумывается. А потом мрачно и с пафосом заявляет: – Только один Фидель поговорил со мной честно, только он один вызывает у меня доверие… И еще ты…
Выйдя из спортзала, друзья разошлись в разные стороны.
Погруженный в свои мысли Уго направился в свою комнату, принял душ и решил надеть военную форму с красным десантным беретом. Раздумывая над тем, что совсем недавно пережил, и над тем, как следует вести себя впредь, чтобы такое никогда больше не повторилось, он долго смотрел в зеркало, и вдруг в голове у него зародилось несколько идей, которые он воспринял как истинное озарение. Уго сел, взял лист бумаги и написал: “В нашей стране власть зависит от пяти вещей: денег, информации, умения внушать страх, консолидации и огневой мощи”. Потом нарисовал коробку с пятью рычагами управления:
1. Деньги: контроль над нефтью.
2. Информация: контроль над средствами массовой информации.
3. Умение внушать страх: контроль над населением, выборочное и анонимное использование насильственных методов, а также судебной системы.
4. Консолидация: контроль над государственными институтами, которые ограничивают президентскую власть, в первую очередь над Национальной ассамблеей, судами и Национальным избирательным комитетом, призванным организовывать выборы и надзирать за их проведением.
5. Огневая мощь: абсолютный контроль над армией.
Президент внимательно – и чувствуя прилив уверенности в себе – перечитывает написанное, складывает лист вчетверо и прячет в карман. Потом надевает красный берет и улыбается отраженной в зеркале фигуре исторического героя. Потом выходит из комнаты – оживленный, окрыленный и твердо решивший держаться намеченной линии.
“Больше они мне такую свинью никогда не подложат”, – снова и снова повторяет он про себя. И это становится его новой мантрой.
Я не могу здесь остаться