Поддать газу

Через пару недель после того, как заговор против Чавеса провалился и тот вернулся к власти, два маленьких самолета приземлились с разницей в час на острове Ла-Орчила. Это были бизнес-джеты, какими обычно пользуются руководители крупных мультинациональных компаний. Однако, в отличие от тех, они сопровождались боевыми самолетами военно-воздушных сил Венесуэлы. На первом из бизнес-джетов на Ла-Орчилу прибыл Уго, на втором – Фидель.

Трудно было найти более удобное место для их тайной встречи, чем этот маленький райский островок, где еще не так давно держали под арестом Чавеса. Охрана и люди, прибывшие с обоими лидерами, осмотрительно удалились, когда они после горячих объятий отправились прогуляться по берегу.

Казалось, даже по их фигурам можно было судить о важности происходившего, а пронзительные лучи закатного солнца придавали картине особую выразительность.

Уго задумчиво произнес:

– Им не удалось скинуть меня силой, Фидель, но я решил, что никогда не выпущу из рук власти – ни под нажимом, ни по доброй воле.

Фидель с одобрением выслушал своего лучшего ученика и повторил одно из собственных изречений, которым одарил Уго вечером после принесения тем президентской присяги: “Власть ни с кем нельзя делить; или ею пользуются в полную силу, или навсегда теряют”. Но в те мгновения Уго находился в состоянии эйфории, был опьянен народной любовью и страшно собой гордился. Теперь же, когда они шагали по берегу, пришло время поговорить о той мучительной тревоге, о том возмущении, которые чувствует Уго, столкнувшись с очевидным фактом: его революция не находит вроде бы клятвенно обещанной ему широкой поддержки. А он так в нее верил.

– Высшее военное командование на поверку оказалось шайкой предателей! Частные СМИ участвовали в заговоре – все до одного, встав на сторону генералов. И сейчас наша пресса продолжает усердствовать – достаточно почитать газеты, посмотреть хоть новостные, хоть аналитические программы! Теперь оппозиция решила объединиться, чтобы потребовать референдума, который мог бы лишить меня президентского поста. Очередное голосование! Но я ведь уже столько раз доказывал, что способен обойти любых соперников! Беда в том, что я не контролирую денежные потоки! Не контролирую суды, а главное – Венесуэльскую нефтяную компанию, хоть она и принадлежит государству… Трудно выиграть референдум, если прежде не прибрать к рукам деньги.

Два краба начали суетливо рыть норки в песке, услышав шум приближающихся шагов. Ни Кастро, ни Чавес так и не сняли своих форменных высоких черных ботинок на шнуровке. Не сняли формы цвета хаки. Потому что ни самое синее в мире море, ни самый белый на свете песок не могли заставить их пройтись босиком по чудесному берегу. Оба, не сговариваясь, рассудили, что босые ноги придали бы встрече некую фривольность и могли бы восприниматься как намек на отдых. А их прогулка – это работа, и очень серьезная работа. Они ведь знают себе цену, знают, что им по плечу творить историю.

Фидель сказал:

– В первую очередь тебе нужно наметить конкретные планы для решения социальных вопросов, они укрепят фундамент твоей власти – то есть обеспечат ей народную поддержку. Лучшее из того, что можем предложить мы, это помощь в самом широком развитии семейной медицины – тогда массы встанут на твою сторону. Появление врача в каждом бедном городском районе, в каждой деревушке самым расчудесным образом добавит тебе популярности. Но ты должен поддать газу, Уго, и без колебаний навсегда покончить с оппозицией.

Маурисио Боско входит в состав сопровождающей Фиделя группы. Издалека он наблюдает, как два облеченных большой властью человека неспешно шагают по берегу, как время от времени они останавливаются и начинают жестикулировать, чтобы подчеркнуть особую важность того или иного из обсуждаемых вопросов. Боско видит, что иногда беседа прерывается. Тогда они идут молча и смотрят, как чайки кидаются в воду, добывая себе корм. Фидель почесывает бороду, Уго – голову. Потом разговор возобновляется. Указательный палец Фиделя помогает ему быть еще красноречивее, а у Чавеса больше движется голова – он то и дело кивает, выражая свое согласие с тем, что утверждает палец Фиделя.