— Это точно… А когда дичаешь, ты осознаёшь происходящее, помнишь, что было в зверином состоянии?

— Если вырву тебе печень, обязательно запомню!

— На это тебя не хватит. Как часто ты обращаешься в это существо?

— Захочу тебя расчленить — не буду обращаться обратно! Начну с ног, которые тебе не нужны!

— Тим, с ней бесполезно разговаривать, — воззвал я к здравому смыслу шерифа. Старик так и не обернулся в мою сторону, застыв в раздумьях.

Уолтер изобразил замах и удар прикладом по голове. Не мне одному очевидно, что терзать Алиес вопросами бесполезно. Тим нарисовал на лице брезгливую гримасу:

— Да, так и сделай, Уолтер.

— Что?

— Ну же, давай, — равнодушно развернулся он и покатил на выход.

Мы с товарищем переглянулись, тварь, не желая получать по голове, забрыкалась раненной лошадью. Уолтер изменился в лице и успокоил Алиес точным шквалом боли. Донельзя доволен. Я бы тоже не отказался увечить мутантку.

Может быть, именно из-за тебя Энгриль сейчас мёртв.

Молодой парень с длинными рыжими патлами нас не испугался, даже гордо расправил плечи, словно собираясь выставить напоказ свою смелость. То, что мы больше получаса примерялись к нему и могли сотню раз его убить, ему и в голову не пришло. Жаль, что в голову не приходит правда.

Охотники Гавары самонадеянны, зачастую неопытны, редко сообразительны. Но с ними можно иметь дела, что нам и нужно.

— Лешие зачастили в наши края, — склонил рыжий голову набок, — Что нужно, ребята?

— Мы ищем Харона.

— Этот мужик в лес не ходит, — рассмеялся охотник. — Меня зовут Эрик.

— А меня — нет! — грубо отплевался мой товарищ.

— Это — Твид, меня зовут Джон. Нужно разузнать об этом парне.

Эрик состроил морду умного дельца, осмотрелся по сторонам. Вокруг людей меньше, чем пингвинов со скакалкой, так что никто о разговоре не узнает. Мы уже всё проверили.

— И чем он вам не приглянулся? — эхнув, присел гаварский охотник на поваленный ствол.