Холмик встряхнулся раз, другой; земля, песок, мелкие камешки скатывались с плотной фиолетовой чешуи; щупальца разматывались, тянулись во все стороны и вдруг отдёрнулись, словно коснувшись раскалённого металла — почуяли силу путников.
— Тварь Междумирья, — пояснил Снежный Маг, не поворачивая головы.
— А что она тогда здесь делает?
— Вот и я бы хотел это знать, дочка. А особенно — кто притащил её сюда. Даже больше, чем «для чего».
— Всё узнаем, — посулил Аратарн.
…Уже их скорее удивили бы недвижно стоящие горы — потому что таковых в округе, похоже, совершенно не осталось. Всё плыло, двигалось, смещалось, опускалось в земные глубины и вновь выныривало. Твари Межреальности поселились меж плавающих скал, островки Дикого Леса поднимались на обнажившихся костях земли.
Незримые потоки силы свивались тугими косами, сплетались и вновь расплетались. Крутились водоворотами, закручивались спиралями, уходя куда-то в земные глубины. От этого кружилась голова, у Лидаэли сбоили сложные заклинания, Аратарну хотелсь что-нибудь сжечь или разнести на мелкие кусочки, просто ради чистого уничтожения.
— За этой скалой, — хрипло сказал Горджелин. Он тяжело опирался на посох, плечи его поникли, щёки ввалились, словно чародей голодал уже неделю или даже две.
Они даже не попытались обойти серую громаду, всю покрытую разноцветными шевелящимися пятнами Дикого Леса. Дождались, пока она сама отползёт в сторону.
Ветры магии взвыли в ушах — правда, услыхать это могли одни лишь чародеи.
Открылось пустое ровное пространство, аккуратно засыпанное жёлтым песочком, словно цирковая арена. Вокруг, будто стая косаток, ходили островерхие скалы, однако на «арене» не шевелилось ни единой песчинки.
В поперечнике этот своеобразный глаз бури составлял примерно две сотни локтей и был абсолютно гол. Никаких тебе кенотафов, алтарей, жертвенников или чего-то подобного. Нагой песок.
— Значит, в глубине. — Аратарн проговорил вслух то, о чём подумали все трое.
Горджелин кивнул, закашлялся.
— Отец? Что происходит?
— Кто бы ни обустраивал это место, — чародей сплюнул кровью, — он сумел устроить так, что рождённому Истинным Магом тут очень несладко.
— Почему же я ничего не чувствую? — удивилась Лидаэль.
— Потому что я тебя прикрываю и всё забираю себе, — раздражённо буркнул Равнодушный. — А не забирать нельзя, ты просто не выдержишь, девочка. Я-то чистое потомство Истинных, а в тебе половина эльфийской крови. Прости за прямоту, но тебе не сдюжить. Погоди метать громы и молнии! Драки на всех хватит. Ну, не стойте! Дочь, заклятия поиска. Аратарн, сторожевые и дозорные чары. Я для вас расплету сколько-то силы.
— Расплету?..
— Преобразую, иначе у вас ничего не получится. Начали!