– Я за штурвал, – сообщил Вадик и скользнул в люк.

– Ты как? – спросил Сергеев Мотла вполголоса.

– Бывало лучше.

Они помолчали, слушая давящую тишину, и тут в моторном отсеке заскрежетало – взревел и завелся двигатель «хувера», выплеснув наружу черный, жирный от старого масла и плохого топлива, выхлоп.

Подольский опять зашелся в кашле, и его плевок упал в снег кровавым цветком. На этот раз он не стал затирать его ногой.

– Тебе хуже.

На этот раз Сергеев не спрашивал, а утверждал.

Матвей молча кивнул.

– Не надо было тебе ехать с нами.

Подольский ухмыльнулся. Именно ухмыльнулся, а не улыбнулся.

– Думаешь? – спросил он с насмешкой. – Лучше было остаться и лежать в палатке? Подыхать на глазах у Равви?

– А умереть у нее на глазах будет лучше?

Мотл вскинул голову и уперся взглядом своих темных, навыкате, глаз в лицо Сергееву.

– А кто тебе сказал, что я собираюсь умереть у нее на глазах? Нет уж… Увидеть? Да! Хочу! Больше чем жить! Я ведь все ей простил, даже тебя. И если бы после той ночи случился ребенок, он был бы моим сыном. Я обязательно дойду туда, Миша, чтобы ее увидеть, тут ты прав, но никогда не дам ей увидеть, как умираю. Умирать я пойду прочь. С тобой, Сергеев, пойду. И смотреть, как я умираю, придется тебе. Так что я – ценное приобретение. Как там, у классика? Хайль, Цезарь! Идущие на смерть приветствуют тебя!

Матвей посмотрел на низкое небо, задрав костлявый подбородок, потом повернул безбровое лицо к Сергееву и сказал негромко:

– Правда, тебе не привыкать… Да? И не смей говорить, что я неправ… – оборвал он сергеевскую попытку возразить. – Сам видишь, я прав… Единственно, чего я боюсь, дружище – стать вам обузой.

Он выдохнул со свистом, словно воздух медленно выходил из шарика с «пищалкой», и произнес:

– Вот повидаю ее, найдем Молчуна, а там…

Сергеев вспомнил палатку, гибкое жаркое тело, жгучие, как капли расплавленного олова, поцелуи и почувствовал, что краснеет. Разум говорил, что ему нечего стыдиться, не в чем раскаиваться. Все, что произошло той ночью, было известно Мотлу с самого начала. Им нужен был ребенок и если бы тогда все получилось, Матвей не услал бы ее прочь. Просто не смог бы услать. Но случилось то, что случилось…

– Поехали, – сказал Сергеев. – Мы обязательно должны успеть до темноты.