— Освободи меня! — Вольфганг снова рванулся из гроба.

— Погоди. Мы не всё обсудили. Про Троекурова я понял, с ним решим вопрос. А вот кто тебя снарядил за моей усадьбой гонять? Ты ведь в Поречье на суде не просто так нарисовался. И тот, кто тебя прислал — не Троекуров, к тому вы с братом сами прибежали. Когда поняли, что яйца у вас слабоваты, со мной мериться. Так кому понадобилась моя усадьба?

Вольфганг снова поджал губы.

— Ну, не хочешь, как хочешь. В молчанку поиграть я и сам могу. Пойду, — я повернулся к лестнице.

— Стой! — взмолился Вольфганг. — Я молчу не потому, что не хочу говорить. Мне просто нечего тебе сказать. Я не знаю, кто заказчик.

— Это как так?

— Мы не встречались лично. Он прислал с курьером анонимное письмо. В котором изложил суть своей просьбы — необходимо выкупить усадьбу графа Давыдова. Если мы согласны, нужно передать ответ с тем же курьером, и в этом случае нам пришлют задаток. Очень приличную сумму. Я, естественно, ответил согласием. На следующий день курьер привёз задаток. Клянусь честью, я несколько раз пытался отказаться от этого задания! Когда понял, что дело гораздо труднее, чем казалось на первый взгляд. В ответ мой аноним удваивал сумму, которую я получу после того, как выкуплю чёртову усадьбу. Отказаться было решительно невозможно.

— Да ясное дело. Неужели отказываться. Всего-то делов — какого-то Давыдова грохнуть. И почём нынче услуги риэлтеров?

— Пятьсот империалов.

— Ишь ты. А ставки-то выросли! Полтора месяца назад за мою жизнь — мешок муки и два отреза полотна. А теперь аж пятьсот империалов. Инфляция, однако… Прям интересно, что дальше будет.

— О чём это вы?

— Да так, не обращай внимания.

— Освободите меня, умоляю! — снова рванулся Вольфганг. — Он скоро вернётся, я чувствую! Помогите мне спастись!

Положа руку на сердце, освобождать этого слизняка у меня не было ни малейшего желания. А было желание с чистой душой свалить, и пусть они тут с мертвяком делят место под крышкой гроба сколько душе угодно. Но — мало ли. Вдруг мне эта мразь пригодится ещё. Да и Троекурову подгадить хочется, чего уж тут. Представляю, как взбесится, когда увидит, что Вольфганг слинял — и сразу на сердце теплеет.

— Ладно, хрен с тобой.

Я взялся за край гроба двумя руками. Дёрнул — опрокинув его набок. Качнул и треснул кулаком по дну. Вольфганг, с высоты табуретки, вывалился наружу. Хряпнулся рожей в землю. Что-то пробубнил.

— Не слышу. У вас претензии к доставке? Вернуть, как было?

Вольфганг тут же заткнулся. Я взял его за шиворот, поставил на ноги. Верёвку на ногах разрезал, на руках трогать не стал. Выберемся отсюда, осмотрю нового знакомого на предмет наличия амулетов — тогда и решу, развязывать или пусть так ходит.

Приказал:

— Топай. — Выдал Вольфгангу указующего пинка в сторону лестницы. — Сам ныл, что сосед вот-вот вернётся, а теперь тормозишь.