– Пошел вон! – вне себя заорал он. – Убирайся отсюда! Видеть тебя не могу!

Миша и перепуганная Леля ушли, а он все метался по квартире, как животное в клетке. Взялся мыть посуду, разбил графин и несколько стаканов.

Слабый голос в глубине сознания робко пропищал, что, возможно, в словах Миши есть какая-то часть правды, но Илья велел голосу заткнуться так же, как велел замолчать Мише.

Никакая это не правда. Любовь бывает разная, и Илья любил Томочку.

Точка. Каким же надо быть идиотом, какой бездушной скотиной, чтобы на девятый день после смерти человека, в его же собственном доме сидеть и рассуждать, что его (точнее, ее гибель!) – только на пользу!

Неужели Миша – его лучший друг, брат! – действительно говорил это?

Был способен на такую жестокость и черствость?

Гнев, дурная энергия требовали выхода, и Илья зашел в комнату матери. Она сидела в кресле с книгой в руках. Увидев Илью, положила томик на колени и посмотрела на сына.

– Больше не смей обсуждать меня ни с кем. Мое настроение, аппетит, работу, самочувствие – ничего!

– Ты имеешь в виду не обсуждать с Мишей? – уточнила она. – Но мы не…

– Хватит уже пытаться решать, что для меня лучше, что хуже!

Мать хотела возразить, но не стала. Согласно склонила голову: дескать, ладно, так и сделаю.

Она смотрела на сына каким-то очень знакомым взглядом, и через минуту Илья вспомнил, у кого он видел этот непробиваемый, холодноватый взор.

У Миши, вот у кого. Лучший друг совсем недавно глядел на Илью, словно старший брат или отец на нашкодившего дошколенка, хотя никогда прежде не позволял себе этой умудренности и снисходительности.

«Что с ними такое? Они смотрят и ведут себя, словно близнецы», – внезапно успокоившись, подумал Илья.

Как говорила Леля, мать и Мишу изменила близость смерти?

Мать встала с кресла.

– Мне чаю хочется. Налить тебе, сынок?

Илья обвел взглядом ее комнату и увидел сидящую на кровати куклу Габриэлу. Игрушечная красавица смотрела бирюзовым немигающим взором.

– Она тебе нравится? – спросил Илья, вспомнив, что Томочка говорила, как мать в первый вечер после его отъезда нервничала, просила убрать куклу с глаз долой, выбросить ее.