— Можно предложить?

— Я тебя слушаю.

— Первое. Призыв будет весной. Надо организовать курсы иврита от армии для всех. Хорошо бы еще и в школах ввести преподавание на нем, на будущее. Солдаты должны понимать своих командиров, без переводчика.

Второе. Я не собираюсь отказываться и в дальнейшем от отбора и отсеивания призывников по физическим показателям. Тем более что возможность выбора будет. Армия уменьшится тысяч до ста, может еще меньше. В Пограничных войсках будет тысяч 8–9 не больше. Срок службы, как я слышал, тоже. Начальный отсев должен проводиться не в бригаде, а на общей базе. Конкуренция это просто замечательно, пусть поборются. Потом распределение по бригадам. По трети в каждую. Если уж такое дело, то кое-кого я отберу специально. При каждой бригаде должна быть мобильная рота, получившая диверсионную и противодиверсионную подготовку, включая арабов.

Третье. Несколько человек, необходимо после начального курса, направить на подготовку на звание младших командиров. Тем более, что среди них есть учившиеся у англичан и воевавшие.

— Все? — спросил Эльдад.

— Пока все. Может потом еще что-то додумается.

— Ну, что ж, — кивнул он. — Ничего не выполнимого в этом нет. Значит, по этому поводу, у меня к тебе просьба, завтра тебе бы лучше съездить в Бейт Лехем. Встретишься с Канавати, соберешь людей и объяснишь им, что ты хочешь сделать и почему не можешь всех взять.

— Так точно, — ответил я. Как же, просьба, озвученная министром обороны, равносильна тому же приказу, только более вежливому и, как ни странно, более обязательному для исполнения. Можно не исполнить приказ, но не исполнить подобную просьбу… Кому нужны проблемы на голову?

— Ты еще что то хочешь предложить?

— Скорее попросить. Мне бы хотелось получить возможность забрать своих офицеров из батальона. Мне понадобятся люди, на которых я смогу положиться. Дело для меня новое, не хотелось бы испортить.

— А потом начнут проситься солдаты и батальон разбежится? Представишь мне список, а там уже видно будет… Может, часть и отпустим, смотря, что скажет штаб МАГАВа.

И последнее… Что ты можешь сказать о действиях армии, мне интересно сравнить впечатления снизу, с докладами.

— Мне сложно сказать. В больших операциях в августе мы не участвовали. Что видно с моей должности… Уж очень специфичны были условия. Опыт, накопленный нами, трудно применить в большой, «классической»  войне.

Необходимо лучше готовить и обучать мелкие подразделения — от батальона и ниже. Их командирам надо предоставлять больше самостоятельности: нельзя все решать сверху. План любой операции, даже незначительной, следует разрабатывать до мельчайших деталей, но в ходе операции вмешательства следует избегать. На месте виднее.

Безоткатные орудия себя неплохо показали. Но требуется больший калибр для пробивания опорных пунктов. Прицел паршивый, мы приспособили обычную винтовку на дуло и наводили по ее попаданиям. Впрочем, это все есть в официальном отчете, который мы писали совместно с артиллеристами.

Авиация в условиях Ближнего Востока, с его пустынями и невысокими горами, может сказать решающее слово. У нас должно быть постоянное преимущество в ударных самолетах над любым соседом.

Надо увеличить точность и дальность гранатометов. Узи необходимо доработать, как оружие пехоты он совершенно не годится. Дальность маленькая, сложный. Необходима автоматическая винтовка собственного производства. Если уж закупать оружие, то лишь то, что мы не способны производить сами. Самолеты, танки, автомашины. Остальное надо делать на месте. Особенно это касается радиостанций и методов борьбы с ними, вроде постановки помех. Если сегодня у арабов этого нет, это не значит что завтра они не получат от Франции или СССР.

Это уже совсем не мой уровень, но судя по разговорам, то что называется израильским ВМФ никуда не годится. Полагаться на Королевский Флот больше нельзя. Денег конечно нет, значит надо иметь свои катера для береговой охраны. Небольших, но с мощным вооружением. Если вам нужно мнение снизу, то это лучше обсудить с Мордехаем Лимоном. Командир корабля «Веджвуд»,  — пояснил, на его вопросительный взгляд.