Судьбоносное для нашей страны решение принято! С небольшим перевесом, всего 2 голоса, договора с Англией, США и Иорданией были утверждены Кнессетом. Вотум недоверия правительству отклонен. Особенно неприятно для правительства было поведение группы депутатов из Херута, принявшие решение воздержаться, которое едва не раскололо партию. Кук и Мерлин ушли в отставку. Похоже, нас ожидают большие перемены.
Поздравляю, с новым назначением, — сказал министр обороны Эльдад. — Я специально тебя вызвал, чтобы поговорить. Во всех трех округах, теперь будет по одной бригаде МАГАВ. Командиром бригады Центрального округа стал ты. — Сиди, — махнул он рукой. — Я достаточно о тебе знаю, чтобы не думать что ты такой солдафон, как изображаешь. Мы говорим с глазу на глаз и можешь чувствовать себя свободно. Ты, для того и здесь, чтобы выслушать меня, и если захочешь что-то возразить или сказать, я тебя тоже послушаю.
Если честно, когда ко мне пришел Дейч, — заговорил он, — с предложением о создании твоего батальона, я был против. Не против самой идеи, это давно необходимо было сделать, против твоей кандидатуры. Твой поступок, со спасением товарища, вызывает уважение, но совершенно не нормален для армейского офицера. Неподчинение приказу, и не смотри на меня, как прапорщик на обворованную каптерку! Да, я прекрасно знаю, что прямого запрета не было, и знаю почему. Но если каждый командир взвода будет ходить через государственную границу и делать там, что ему вздумается, а потом ему стукнет в голову, что и у себя в стране он может делать что хочет, то у нас будет не армия, и не государство, а тот бардак, что существовал в Иордании в последнее время. И кончится он, похоже, вторжением соседей. Никому не позволено и не будет позволено, вести себя вне рамок закона. Любая анархия и партизанщина будет давиться мной на корню.
— И почему же, все-таки я стал командиром роты?
— Во-первых, за тебя поручился Дейч. И потом, он мне рассказал, про твой метод воспитания горячих голов. Когда ты посылал своих солдат госпиталь инвалидов войны, чтобы они увидели, что война делает с человеком. Ты, ведь по характеру, совсем не авантюрист. Скорее наоборот, все много раз просчитаешь и перепроверишь. Если уж и идешь на нарушение, то когда другого выхода нет.
Во-вторых, если не забыл, это было еще при прежнем правительстве. Тебя разыграли как политическую карту. Ага, я вижу, ты не удивлен.
— Ну, что-то подобное я предполагал, достаточно ясно намекали и раньше. Из СССР, Легион, к ревизионистам отношения не имею, связей в партиях не имею, вроде как уступка мапаевцам.
— Правильно понимаешь. Гораздо проще было бы взять кого-то из вингейтовских коммандос, но тут уже начинаются внутренние трения. И слишком большая связь с англичанами, и временами совершенно неприличное поведение самого генерала, который начинает учить Генштаб как ему себя вести, и их привычка считать себя неприкасаемыми. Ты — кандидат, который устраивал всех, как совершенно посторонний. А если бы дело не пошло, то никто бы и не заступился — расформировали бы, и делу конец. При этом существовал еще один момент…
— Национальность?
— Совершенно верно. Левым это как бальзамом по сердцу, а прочим, вроде как возражать неудобно. Мы ж демократическая страна и национальность не является препятствием при продвижении по службе. Не надо улыбаться, ты, на сегодняшний день, самый молодой с подобным званием, один из самых награжденных и самый известный в армии человек.
— Есть же еще майор бедуин, как его… Аль-Маджид.
— Командир бригады должность полковничья. Так что майором ты скоро быть перестанешь. В твоем возрасте это совсем не плохая карьера.
Но, дело еще в том, что политический момент на этом не кончается. Все ограничения на арабов-христиан уже официально сняты. Должны были призвать 983 человек, а кроме того, есть еще 121 заявление от добровольцев. Как ты думаешь, что они сказали, когда их спросили, где они хотят служить?
— Что, все у меня?!
— Ну, не все. Только 863 из призываемых и 87 добровольцев.
Он вытащил из папки листок и начал зачитывать
— «Я по военной специальности пулеметчик, и прошу направить меня в батальон майора Томски, он меня знает лично и возражать не будет», « Я не верю, что федаины больше не придут, а нам они будут мстить в первую очередь. Оружие в селах конфисковали, поэтому лучший выход для нас служить на границе, прошу направить меня…», «У нас ничего не осталось, а в иорданской армии я был лейтенантом. Если для христианина возможна карьера в израильской армии, я докажу что не хуже других. Прошу направить меня…», «Я артиллерист, и очень жалею, что у меня нет возможности попроситься…», «Вам все равно понадобятся люди, говорящие на арабском языке в разведбатальоне, поэтому прошу направить меня…»
Ну? И что теперь я должен делать?
— Назначить меня командиром бригады, для батальона их слишком много!
— Уже. Но это тоже не выход. Они должны интегрироваться в наше общество и раствориться в нем, не в смысле ассимиляции, пусть себе верят в кого хотят, но в культурном смысле. Христианский автономный район, христианские или бедуинские части образованы не будут.