Ириней стоял за стойкой своей таверны и протирал мягким полотенцем только что вымытые стаканы для виски и пива. Рабочий день близился к завершению, была почти полночь, оставалось всего несколько постоянных посетителей, с которыми трактирщик был хорошо знаком. Все эти мужики вечерами после работы отдыхали у него в заведении, пропуская по парочке кружек пенного за непринужденной беседой с такими же работягами, как они сами. У одной из стен стояло два бильярдных стола, где товарищи могли погонять шары, что они, собственно, сейчас и делали, периодически смеясь над шутками друг друга.

— Так, ребята, кто прожжет пеплом из своей трубки сукно на столах, будет оплачивать выпивку для всех, — громко предупредил трактирщик, не отрываясь от протирки стаканов. Послышался дружный хохот.

— Мы тебя поняли, Ириней, — ответил один из верзил, бородатый силач с огненно-рыжей кучерявой шевелюрой. Владелец таверны искоса глянул на него: широкие рабочие портки, которые были заправлены в тяжелые высокие ботинки на толстой подошве, кожаный, немного заношенный жилет поверх льняной рубашки с длинными рукавами, моложавое лицо, испещренное морщинами, с торчащей из губ трубкой — такой был Флинн, рыжий завсегдатай его таверны, но тем не менее, хороший и работящий мужик.

— Ещ-щио, — послышался настойчивый голос от посетителя за стойкой, сидевшего прямо перед Иринеем. Трактирщик склонил голову на бок: тот был мертвецки пьян.

Да, сегодня у него в гостях был новенький, да и не абы кто, а сам авгур Калхант! Пришел на закате, сел за стойку и попросил чего-нибудь покрепче. Все попытки мужиков пообщаться с пророком Ириней сразу пресек: свою публику он выдрессировал так, что здесь никогда не бывало пьяных разборок, несанкционированных драк, приставаний к новеньким и прочей хрени низкосортных заведений. Поэтому всем бунтарям города вход сюда был заказан (за этим следили два крутых охранника снаружи, знавшие любителей похулиганить в лица), в трактире остались только те, кто действительно ценил хороший и воспитанный отдых после рабочего дня. Ириней отлично понимал ребят: он и сам был не прочь задать авгуру несколько вопросов о своем будущем, но еще лучше он улавливал настроение своих клиентов, а для лучшего сервиса в городе это было важнее.

Пророк был благодарен, а Ириней молча налил ему полный стакан виски, который тот сразу же оплатил и выпил залпом. Трактирщик в тот момент даже замер и перестал дышать, боясь, как бы брат королевы после такого не рухнул замертво. Калхант тоже несколько мгновений пребывал в ступоре с офигевшим и перекошенным лицом, а потом выдохнул и просто сказал:

— Ого! — губы авгура расплылись в косой улыбке. — А ну повтори.

Трактирщик подчинился, тревожась, что же будет дальше. Но пророк устроился поудобнее и просто стал медленно лакать новую порцию горячительного, следя за игрой в бильярд у дальней стены.

— За счет заведения, — сказал Ириней, ставя перед авгуром на до блеска начищенную деревянную стойку блюдечко с нарезанным на ломтики мягким сливочным сыром, несколькими кусочками копченого лосося и веточкой белого винограда. — Виски нужно закусывать.

Пророк искренне поблагодарил и даже как-то повеселел, а бармен вздохнул спокойнее. Было видно, как Калхант, пришедший в таверну в довольно мрачном расположении духа, теперь отвлекся от своих проблем, пусть и ненадолго. За это Ириней и любил свою работу и свое заведение: здесь люди расслаблялись и отдыхали от бытовухи.

Авгур сразу оплачивал каждую новую порцию виски, и трактирщик даже подумал взять это за правило: купил выпивку — заплатил тут же, не откладывая на потом. Удобно. И не надо потом листать тетрадку учета, кто там еще должен и сколько.

Потом пророк сыграл несколько партий в бильярд с ребятами, на одну даже уговорил и самого Иринея. Было забавно, учитывая, что Калхант спьяну страшно мазал мимо шаров, но совершенно не огорчался по этому поводу, а задорно смеялся и отпускал шуточки, веселя всех присутствующих.

Ириней дотер последний стакан и убрал его на полку над стойкой, подвешенную на цепях под потолком. Теперь надо было подумать, что делать с изрядно выпившим авгуром. Нет, он без проблем разместит его в одной из гостевых комнат на втором этаже, но это был сам Калхант, и его могли хватиться в замке.

— Калх, эй, дружище, — Ириней мягко пнул засыпающего пророка кулаком в плечо. — Во дворце знают, что ты здесь? За тобой придут?

— Ис-чео, — промычал мужчина, протягивая пустой стакан. Бармен покачал головой. — Пожалуй, тебе хватит. Флинн!

Рыжий моментально подошел и, облокотившись на стол рядом с Калхантом, заглянул тому в лицо. Авгур умиротворенно распластался по стойке и сопел в дреме, полуприкрыв глаза.

— Надо его отволочь наверх, — сказал Ириней, открывая деревянную ключницу и забирая оттуда связку от одной из гостевых комнат.

— Да без проблем, — Флинн улыбнулся, разглядывая пророка. — Вот бедняга, э как его развезло от нескольких стаканов.

— Да не говори. Оторвался от души.

Снаружи послышался раскат грома.