Звонил Вознесенский, сказал, что два экземпляра Рюрика отвез в Америку и отдал «в хорошие руки» и очень удивился изданию второй книги — «Терры»… Идут звонки, какие-то предложения, — телефон не умолкает. Не дом, а Смольный времен Октября.
Черняк видел по какой-то программе Глазунова, на столе которого лежал Вечерний клуб с моей статьей о нем. Глазунов кричал: «Травят талантливых русских художников, нужен закон, преследующий антируссистов…»
21 июля записывал лит. — муз. композицию «Август».
(Валерий Брюсов, 1907)
(Елена Ананьева, журнал «Юность», 1981)
Ну, и прочие стихотворные вариации. А на следующий день в «Комсомольской правде» (тираж 1 млн. 905 тыс.) вышел на полосу «Календарь любовных приключений» под заголовком «…И тогда мы поехали смотреть нимфоманку». Эту фразу Мамонтов выделил из приведенного мною дневника Брюсова, запись от 25 февраля 1895 года, а там далее «дошли до «минеток», — вот что особенно прельстило редакцию. А в конце у меня: «Секс — хорошо, но трепет — еще лучше! Об этом говорит весь опыт великих и знаменитых людей».
Одновременно с Комсомолкой — публикация в «Собеседнике», там знаменитые холостяки. Итак, в понедельник — интервью в «Вечорке», в четверг — отрывок из Рюрика, в пятницу — собеседник и Комсомолка, суббота — колонка в «ВК». А еще должны выйти июльские журналы «Науки» и «Работницы», в последнем — «Фарфоровая душа» о Михаиле Глинке. Плюс радио. Не многовато ли, сэр?!..
27-го в «Книжном обозрении» на одной полосе три рецензии — на книгу Джона Барта, Василия Аксенова и Юрия Безелянского — «Российская история — день за днем» («От Рюрика до Ельцина»). Профессор кафедры библиографии Челябинского института культуры — И. Моргенштерн среди прочего написал:
«…Мы привыкли требовать от научной книги объективности. Это качество желательно для любой книги, особенно исторической. Но если бы Ю. Безелянский руководствовался исключительно данным критерием, он неизбежно засушил бы свою книгу, смыл ее индивидуальность В книге отчетливо выражены близкие автору духовные ценности: свобода, демократия, уважение прав личности, сохранение богатств культуры…»
Это о высоком. А вот низкое. Полтора кг творога и банка сметаны обошлась в 13 тыс. Свежие яблоки — 2 тыс; черная смородина — 4; стакан черники — 500 ре. Для сравнения: две последние исторические колонки в ВК стоили без малого 75 тыс.
Рад за Ще: у нее в «Сударушке» вышла полоса о церкви на Соколе — грузинская церковь, где ее и крестили. А сегодня в «Москвичке» полоса о Нине Чавчавадзе. Как хорошо, что я заставил Ще вступить на журналистскую стезю. Филолог обязан писать. А вот я не филолог, но я себя сам сделал филологом.
Получил очередное хвалебное письмо от читателя: «И каждую неделю, от субботы до субботы, жду очередного выпуска «ВК», чтобы получить удовольствие от Вашей исторической подборки… Невероятно нравятся (иногда до восторга) подбираемые Вами афоризмы и цитаты исторических персоналий…». О Рюрике: «За книгу Вам отдельное спасибо — высший пилотаж».
Надоело все записывать и перечислять, перечислять. Ну, вышла 18-я по счету полоса в «ВК», ну, вышел Репин, ну, и далее везде.
Из нового — идея выставить «Терру» на международном фестивале масс-медиа «Гонг-94», и с Витей рванули в роскошную гостиницу «Рэдиссон-Славянскую». 13-го выступил в Останкино, в программе Анэли Меркуловой «Добрый вечер, Москва!». Пошел в программу с домашней заготовкой, строки Леонида Мартынова:
Говорили о Рюрике, о Терре, о судьбе культуры в России. По откликам, все получилось отлично.
Маленькая Каторжина заявила: «Я тоже хочу к дяде Юре в телевизор».
Анэли Меркулова, как передали мне, сказала: «Наконец-то появился настоящий чеховский интеллигент». А у нее выступали многие: и Питирим, и Шафаревич, и еще много всяких деятелей.
Новые предложения — из газеты «Кто есть кто» от Рыбаса, и от то ли газеты, то ли журнала — «Кот и пес». Словом, мяу-мяу и гав-гав.
Для «Космо» начал писать про Любовь Менделееву — «блочью жену», как выразилась Зинаида Гиппиус. В «ВК» вышли заметки «Все знают Дали, но кто помнит Дельво?» Это я вспомнил об увиденной в Голландии в 1973 году выставке Поля Дельво. Концовка такая: «Дельво и Дали ничего не придумали. Они только отразили наш мир, а краски лишь прояснили его печальную реальность».
В дневнике у Владимира Леви (3 окт. 1984) вычитал запись: «Попал в учителя. Конспектируют, подчеркивают, цитируют, носят за пазухой. Живут «по Леви». Поклоняются, ловят, бредят. Сам виноват, дурак, вылез. Потом, как полагается, кумира обосрут…».