Итак, оказывается, я порхаю «как птичка-колибри», а Наташа Зимянина считает, что я пишу «с очарованием и с интеллигентским прибабахом».
Из-за работы дни летят чрезвычайно быстро. Не успеваешь оглянуться — недели нет. Пролетает жизнь — и это горько. Умирают люди: Лакшин, Лотман. Уходят в разгаре работы, не завершив задуманного. И вот я весь в грандиозных замыслах. Успею ли? Сколько времени отпущено Богом? Никто не знает. Пока в противоречивых чувствах: когда работаю, испытываю удовольствие, возникает ощущение какого-то полусчастья. А когда не работаю и задумываюсь о жизни, то мрачнею и ничего хорошего кругом не вижу. Может быть, это естественно?..
Ездил в Худлит, встречался с директором Анджапаридзе. Беседовали при чае, в роскошном кабинете, буквально заваленном книгами.
Анджапаридзе колоритен: смесь литературного языка с английскими и французскими словами и отборной русской матерщины. Предложил ему издать «Любовь в Серебряном веке» и «Тайны частной жизни», тут же стал обсчитывать, как и что…
Идет тягучая «свадьба» с «Галактикой». Поехал в который раз к Пышкину, а его срочно вызвали в Совмин, пришлось ждать и разговаривать с секретаршей, которая, оказывается, работала долгие годы на Старой площади, в ЦК. Сказала, что Брежнева не любила: вечно пьяненький и без мозгов, тупой. Черненко никогда не мог понять, какие бумаги приносили ему на подпись. Пельше все понимал, но был старый и больной, чуть что — сразу ложился… Пономарев был надутый и чванливый, в лифте всегда ездил один. Больше всего секретарше нравился Андропов. И ее вывод: в ЦК все работали много и напряженно. Возможно. Но где результат?!..
Говорил с Вознесенским. Благодарил за мою публикацию: «Прелестно… прелестно…» И жаловался, что в отличие от Нью-Йорка и Парижа, в Москве с выставкой сплошные проблемы. Никто ничего не хочет организовывать и за все надо платить. «Пять миллионов в минусе… я прыгаю, достаю…» Ну, я печатаю-печатаю, как правило, в день по 10 страниц. «Наука», «Вечорка», «ВК», «Неделя»… Устаю и вечером припадаю к экрану. Начался новый сериал «Твин Пикс» («Двойные Вершины») режиссера Дэвида Линча о загадочной гибели Лоры Палмер.
13 ноября
Гороскопы вещают для Рыб: «Ваши мечты и ожидания вот-вот осуществятся». Грубо говоря: ни хрена! Только в «ВК» 6-го вышел Брюсов на целую полосу. Звонил Костину: во Франции вышла книга о Дзержинском и, значит, моя накрылась лаптей. Будем надеяться на другие парижские издательства, — бодро сказал Костин. А я почему-то вспомнил при этом маршаковский перевод «Королевы Элинор»:
7-го собирались у Лены Чижовой, и я прочитал стихи:
Все загалдели, и Ильенко сказал, что оставшихся надо заносить в Красную книгу.
10-го — длинный поход: «Огонек», «Неделя», министерство печати (пытался уговорить Сергея Юшенкова закупить партию «Рюрика»), «Москвичка», ВК… Домой вернулся вдрызг «хорошенький».
Помимо печатанья, приходится заниматься рюрикодерганьем, бьюсь за то, чтобы тираж или часть тиража закупили, и звоню в пресс-службу президента — от Шумейко до Цабрии, — и нигде не нахожу понимания. Сыпется гонорарный водопадик, «звенящие возможности», как выразился Бальмонт. Но разбогатеть, даже чуточку, не получается: деньги все время обесцениваются.
Сделал два материла: председатель Мао — 11 стр., Жорж Санд — 14. Мао Дзедуна назвал так: «Одинокий монах под дырявым зонтиком в поисках любви». В юношеские годы Мао написал:
И боролся. «Великий кормчий». Жорж Санд тоже была эдакой штучкой. Литература и любовники — два конька, а еще разный эпатаж, и Некрасов: «строго осуждал Жорж Занд, что носит панталоны».
Среди прочего пришлось писать стишки к 70-летию Вечорки. «Семьдесят лет «Вечорки» —
Это много, это — да. Это, вроде, даже Зорге — быть на страже и всегда…»
Идут звонки и приглашения, то из Тимирязевского музея («Рады Вас видеть…»), то звонок из театра Хазанова (Хазанов читает и просит дать ряд календарных выборок). Короче, дел невпроворот и совсем некогда заниматься футболом. Когда-то мечтал стать вторым Константином Есениным и скрупулезно занимался футбольной статистикой, но стал не вторым Есениным, а просто Безелянским. Футбол остался в прошлом, и на днях, с некоторой болью в душе, выкинул почти весь свой футбольный архив. Своеобразный удар по своим воротам…
Свой очередной исторический обзор в «ВК» назвал «Стужайло российской истории»… 30-го ноября удалось побывать на выставке «Щукин и Морозов — русские коллекционеры. От Моне до Пикассо». Ну, и, разумеется, затем написал об увиденном.
За ноябрь получил за вычетом налогов почти 239 тысяч (пенсия — 60), — преуспевающий журналист?..
Только что пришли с избирательного участка. Голосовали за «Выбор России» (Гайдар и компания). Хочется, чтобы страна двигалась к демократии и здравому смыслу. Надоело греться, как выразилась Новодворская, «на могучей груди КПСС в лифчике 13-го размера». Я хочу сам отвечать за себя и за свою судьбу. Без наставлений и подсказок.