Хотя кто из этих девиц откажется от своей жизни, как отказалась я? Эзер знает, сколько всего мне пришлось пройти? Знает, как я стирала свои ноги и руки? Как падала в обморок от усталости, пока другие писали за меня конспекты, чтобы не отчислили?

Знает?

Думаю, да. Но вряд ли его впечатлили мои жертвы. А если и впечатлили, то где его носило целых два года?

Ждал, пока я сломаюсь и приползу обратно?

Но вместо этого я выжила. Так ещё и другого нашла. Этим зацепила? Упрямством? Непокорностью? Безрассудством? Поэтому и явился?

Чтобы снова отобрать у меня право на счастливую жизнь?

Не знаю. Не сходится. Какого-то пазла не хватает. Не хватает оснований. Если они вообще есть.

И, чем больше я ищу ниточку надежды, тем глубже опускаюсь в суровую реальность, где нет никакой любви. А есть лишь цель, к которой идет Эзер, ведя со мною подлую игру.

И эта игра так искусна, что я в опасности.

Нельзя к нему приближаться. И думать о нем нельзя, иначе голова вот-вот взорвется.

Как этот ящер вообще в неё проник и все заполонил собой настолько, что выкинуть его оттуда не могу?

Я устало опустилась на скамейку, поначалу не заметив странное действо рядом со собой. Просто сидела, смотрела в пустоту и думала о своем, пока до слуха не стали доноситься странные фразы и всхлипы.

Повернулась, чтобы разобраться, что же тут происходит.

Стайка адепток кружила возле девчонки, утирающей слезы промокшим кружевным платком. Имени этой горемыки я не знала, но точно где-то уже видела ее.

Та самая блондиночка, что выбежала от Эзера в неприглядном… кхм… виде, наталкивающем на самые непристойные мысли.

– Ася, ты должна все рассказать ректору! – сказали ей девчонки. – Его уволят немедленно!

– Никто его и пальцем не тронет. Он же родственник Его Величества, – жалостливо протянула блондиночка в ответ, хлюпая носом.

– И что с того, что родственник? Профессору не подобает приставать к адептам! – стояли на своем подруги.

Стоп! О чем это они сейчас говорят?

– Простите, – не выдержала я и подсела поближе. – Что произошло? Тебя кто-то обижает?