– Если тебе нужно к дереву, то оно уже перед тобой, ибо я ничего не понял. Что конкретно нужно сделать?

– Снова взять машину в аренду. Только теперь иди оформляй сам, язык ты знаешь. А я займусь более сложным делом.

– Вообще-то карту я купил на второй день.

– Я помню, ты, как всегда, мой герой. Но мне предстоит проложить курс. Мы едем в Лиссабон.

Через полчаса Марьяна, водя пальцем по карте, инструктировала Ваню:

– Смотри, сначала, естественно, по А2, но потом, как советовал портье, нужно съехать вот здесь, чтобы попасть в город не по мосту Васко да Гама, а обязательно выехать на мост 25 апреля. От него ближе к историческому центру, там сразу поворачиваем на площадь Первооткрывателей, дальше Белем, и потом в Альфаму.

– А дерево?

– А дерево сейчас разговаривает со мной. Поехали.

Когда уже ехали по мосту, Ваня не удержался:

– Такое впечатление, что ты не едешь, а пролетаешь над рекой на бреющем полете.

На площади Первооткрывателей он уселся прямо на горячие базальтовые плиты, думая о чем-то своем, пока Марьяна возилась с фотоаппаратом. Это выражение задумчивости не покидало его и когда катались на знаменитом желтом городском трамвае, смотрели на Белемскую башню и по очереди сидели на стуле рядом с бронзовым Фернанду Пессоа.

– Странный город, произнес наконец Ваня, – очаровательный и странный. Помнишь, мы были в Испании, и ты еще цитировала мне чью-то мысль, что камни Севильи расслабляют и подавляют волю приехавших, заставляя их остаться здесь навсегда. Да в любом приличном городе всегда хочется остаться. Москва, скажем, или там Верхнетуровск какой-нибудь.

– «Мессир, мне больше нравится Рим».

– «Да, это дело вкуса». Так вот, камни этого города не ослабляют волю, а концентрируют ее. Организм словно наполняется бешеной энергией. Хочется наняться юнгой на какой-нибудь клиппер и потом захватить власть на корабле, сделавшись торговцем кофе, пряностей и черного дерева. Эта река, впадающая в океан, она словно выталкивает тебя во внешний мир. Теперь понятно, почему все главные мореплаватели – именно отсюда. Здесь не хочется остаться, но сюда, наверное, всегда хочется вернуться.

– Вот и я вернулась. С самым лучшим капитаном. Кстати, давай быстро вернемся на «корабль» и захватим новую пленку, эта заканчивается уже. И куртку можно оставить, – Марьяна протянула Ване льняной пиджачок.

К Праса-ду-Коммерсиу, где оставили машину, спускались, то и дело останавливаясь, чтобы полюбоваться росписью изразцов, обтягивающих дома, как платья дородных матрон. Повернув за угол, Ваня, шедший первым, остановился как вкопанный. Корабль, не дождавшись капитана, взбунтовался и отдал швартовы. Автомобиля на оставленном месте не было.

Ставшие уже привычными звонки на «112» и беседы с представителями близлежащего полицейского участка найти пропавшее «судно» не помогли, хотя супруги настоятельно советовали им броситься в погоню. Ваню с Марьяной пинали из отдела в отдел, где работающими можно было назвать разве что телевизоры, транслирующие футбол. Узнав, что никого не убили, путешественникам посоветовали обратиться в муниципальную полицию. Марьяна перестала шутить на предмет того, что теперь, когда приключилась очередная задница, она наконец-таки спокойна. Было видно, что она устала.

Выйдя на улицу, супруги присели на лавочку.

– Что будем делать, капитан?

– Можно было бы, конечно, плюнуть и сообщить в прокатную контору, – рассуждал Ваня, – пусть сами ищут. Но там личные вещи и главное, мой паспорт. Поэтому я бы поискал дальше.