– Джаст э момент, – Ваня, перехватив счет, взглянул в него и положил чаевые, подмигнув официанту. Вяло чокнулись. Ваня потянулся за кофе и опрокинул стакан, который, помимо того, что залил половину стола, с грохотом бухнулся на пол.

– Ай, какой я неловкий. Щас, вот салфетками, не трудитесь, Сергей Николаевич, я сам. Вон официант уже идет. Простите, я отлучусь. Попудрить носик, так сказать. Продолжай, родная. Сергей Николаевич, дождитесь меня обязательно, я, кажется, вижу решение нашей проблемы.

Марьяна не узнавала мужа. Глазков явно тяготился моментом, но продолжил объяснять Марьяне, что сделать ничего нельзя, и он сам – пострадавшая сторона.

Ваня появился не так скоро, как предполагалось.

– Ты, наверное, всю пудру там извел, – не удержалась Марьяна.

– Именно что полностью. То есть подчистую, – бодро откликнулся Ваня. Глаза его блестели. – Ну что, поехали?

Глазков и Марьяна снова в изумлении уставились на Ивана.

– Так, а что Вы хотели сказать-то? – просипел повелитель билетов.

– А что тут говорить? Гнида ты, Глазков, хотя и, говорят, кандидат наук. Из-за таких, как ты, хочется от собственной степени отказаться. – Ваня оперся двумя руками о стол и подался к Глазкову. – Набить бы тебе морду, да действительно Заратустра не позволяет. Мы, конечно, сейчас ничего тебе сделать не сможем. Но месть моя будет долгой. Всю твою лживую интеллигентность, всю алчность твою и прочую гнильцу я однажды опишу так, что все будут читать и узнавать тебя. Я, как Чосер, высмею все твои пороки, а ты будешь сидеть и давиться, ибо сделать ничего не сможешь, как я сегодня. Поехали, родная. Отель, кстати, действительно великолепный. Как говорил Остап Бендер, «предводитель команчей жил в пошлой роскоши».

Марьяна не верила в услышанное. Глазков разинул рот, но вдруг неожиданно сжался и отчётливо, с нескрываемой злобой, проговорил:

– Ну вот только не надо мне здесь п…деть!

– Очень интеллигентно. Не буду, – согласился Ваня и, вытащив Марьяну из-за стола, повлек ее к выходу.

– Что вообще происходит? Тебя там в полицейском участке дубинками отлупили, что ли? Что теперь делать? И куда, собственно говоря, мы едем? – только в такси Марьяна пришла в себя и накинулась на Ваню.

Тот улыбался какой-то странной, несвойственной ему улыбкой.

– Я все тебе объясню. Но немного позже. Все будет хорошо – верь мне. Точнее, все уже хорошо. А сейчас мы едем в отель, где живет наш друг Дояркин.

– Ты с ума сошел. Ночь, утро уже скоро. Он улетает.

– Вот именно. «Но сегодня такая ночь, когда сводятся счеты». Глазков свой счет, – теперь Ваня улыбался хитро и даже хищно, – «оплатил и закрыл». Нам тоже нужно закрыть небольшой счетец – уговорить Дояркина остаться. Точнее – четко проартикулировать это. Желательно в присутствии понятых.

– Да это бесполезно!!!

– Но надо попробовать. Сегодня я чувствую вдохновение.

Избранника народа и судьбы поймали в лобби, когда он требовал от портье такси.