Незначительное движение Кира я не заметила, настолько близко мы стояли. Движение переместило нас в пространстве, я оказалась зажата между Киром, нависающим надо мной, и деревянной балкой, без возможности выбраться.
Подняла взгляд на лицо Кира, он по-прежнему молчал, всё так же прожигал глазами, отправляя мою глупую решимость в места, где не ступала нога человека.
Стало тесно, невыносимо жарко, нереально душно.
От всего.
От того, что за моей спиной стена, которую я не проломлю своими пятьюдесятью килограммами. От того, что Кир придвинулся настолько близко, что я чувствовала не только его дыхание, но и сердцебиение.
От того, что мужские руки с грубоватыми, большими ладонями упирались в стену рядом со мной, а я отчётливо понимала – я не смогу сдвинуть эти руки с места.
От замкнутого пространства между стеной и Киром, в котором я оказалась, и накатывающей волной клаустрофобии.
В панике я зажмурилась и отвернулась, в то же мгновение почувствовав прохладный воздух грудью. Кир отступил на несколько шагов, давая мне выскочить из плена.
С обратной стороны двери, в прихожей со стороны дома, я скатилась по стене на пол, считая до ста и обратно.
Ёжкины, Ёжкины морковки…
Глава 9
Праздник для меня прошёл как в тумане. Что-то отмечала, разговаривала с гостями, фотографировала, впитывала впечатления, писала заметки, но спроси меня подробности – не отвечу.
Были аниматоры – три молоденькие девушки, честно отрабатывающие вознаграждение. Водили хороводы, устраивали конкурсы для детей и взрослых, приглашали на старты забегов собак, развлекали гостей на полную катушку. Когда девчонки убегали в домик для обогрева, на весь питомник лилась громкая, позитивная музыка, гости притопывали, а то и танцевали, не обращая внимания на мороз.
За воротами не только катали в собачьих упряжках. Недалеко остановились трое мужчин на снегоходах, и желающие, за небольшую мзду, могли хлебнуть адреналина или проехать рядом с упряжкой. С небольшой деревянной горки, как оказалось, сооружённой Киром, дядей Андреем и одним из владельцев коневодческого хозяйства, каталась малышня на ватрушках. Приветливый владелец небольшого кафе в соседнем доме бойко торговал шашлыками. В меню, помимо привычных щей и домашних котлет с картофелем, был мюн, по моему мнению, не сильно отличающийся от обычного куриного бульона, и потхы – блюдо, которое я не решилась попробовать.
Основных проблем для хозяина питомника было две. Первая – проконтролировать, чтобы посетители не кормили собак, что, положа руку на сердце, было практически невозможно. Попробуйте отказать Антипу, когда он умильно заглядывает в лицо и деликатно постукивает лапой по колену. Мол, как же так, неужели ты, такой добрый, мягкосердечный человек, откажешь отличному парню в блинчике? Побойтесь бога, человеки! Некоторые, особо талантливые хвостатые, достигали таких высот в попрошайничестве, что не выдерживал сам Кир и протягивал специально заготовленное лакомство, поощрительно поглаживая пушистые бока.
И вторая – проследить, чтобы никто из питомцев не рванул на вольные хлеба. Уж такие ребята – хаски, так и норовили улизнуть из отчего дома. Набегавшись, возвращались, только кому нужны переживания и ночные бдения на морозе в поисках питомца. Открытые же ворота и суета подстрекали псов на побег.
Моей же основной проблемой стало не попасться на глаза Кириллу. В суете, среди заразительной музыки, хороводов, гонок в упряжках и фотосессий, это было просто. Кажется, за целый день мы встретились взглядом всего три раза, в каждый из них я молилась живущей глубоко внутри меня блистательной Люблянской, чтобы не залиться румянцем и не отвести взгляда. Мне нечего было стесняться, и переживать тоже причины не находилось.
Если подумать, ничего особенного не произошло. Я подала пакет с лакомствами для собак Кириллу, он убрал его подальше от нахальных, вороватых морд, не выпускающих из вида дверь кладовой с сокровищами. Кир на минуточку переместил меня в пространстве, чтобы закрыть дверь, а я вовсе не испугалась, просто отошла подальше. В конце концов, мы даже не ходили на свидания, моё поведение оправдано обстоятельствами. Уважающая себя девушка поддаваться на близость постороннего соблазнительного мужского тела не должна! Я и не поддалась!
А белая майка и торчащие без бюстгальтера объёмы объясняются ещё проще. В тамбур я выскочила подышать воздухом – в Хакасии в это время года он особенно свеж и прекрасен. Глупости, конечно, но признаваться самой себе в причинах позорного бегства, значило одно – я зря ходила на аштанга-виньяса-йогу, пыталась прыгнуть с парашютом и зря решила, что блистательный бывший в прошлом.
Прямо здесь, сейчас, посредине праздника в питомнике северных ездовых собак, в далёкой, как Церера, Хакасии ледяной взгляд Вальдемара преследовал меня, на корню пресекая попытки сопротивления или недовольства.