Как оказалось, я мешком свалился в конвульсиях, глаза закатились, а мой истошный вой слышал, наверное, каждый медведь в лесу. Йол испугалась не на шутку. По её «экспертному» мнению, приступов в виртуальности не бывает. Нейроинтерфейс моментально отключает человека, даже с полным слиянием.

— Говорю тебе, это воспоминания. — устало протянул я, лежа на траве чуть дальше от того места, где меня разбило.

— И что ты вспомнил? — не унималась девушка. Глаза её уже не блестели, но я чувствовал, что она до сих пор напугана.

— Да все. Твоя блокировка так себе работает.

— Ну нет. — о! Улыбнулась. — Это невозможно.

— Но это так. — пожал я плечами, садясь и разминая шею. — Давай потом поболтаем. Нам бы ночлег найти или дорогу на худой конец.

— Если звери здесь ведут себя так, как в реальности, то нам нужно побыстрее уходить. — поднялась Йол, озираясь.

— Мертвечина? — блеснул я знаниями.

— Не только. Слышишь?

Насекомых и птиц слышно отлично, ветер едва колышет деревья и кустарники, открытая дверь дома ведьмы скрипит на ржавых петлях. Сумерки сгущаются, а мы черт знает где. За деревьями тьма густая, почти матовая, как космос, только без звезд. Эх, а ведь маленьким я мечтал стать врачом в колониальных экспедициях, но вышел посредственный фармацевт.

— Кай? — отвлекла от мыслей Йол. — Не уснул? Я говорю звуки обычные.

— Ну да, а что такого? Мы же в лесу.

— Балда. — закатила она глаза. — Мы сюда пришли и что услышали?

— Вот же… — до меня дошло.

— Вот-вот! — подняла она указательный палец. — Если старая чем-то отпугивала всю живность, то теперь тем же волкам ничего не помешает прибежать на падаль.

— Или на мой визг. — сглотнул я густую слюну. За один день навоевался вдоволь, хватит.

— Пошли. — хохотнула девушка. — Соберем все полезное и двинем к реке. Там посветлее ночью будет. Или есть идеи?

Я как бы невзначай посмотрел на дом старухи, но тут же отмел безумную мысль. От этого места сильно не по себе. Размявшись, мы нацепили на Йол вещмешок, найденный в чулане дома, подняли мой, забытый в кустах, забили их до отказа всем, что могло пригодиться и просто плохо лежало, вроде каких-то склянок с цветными жидкостями, книг, сушеных пучков травы, и трусцой побежали к реке.

На берегу уже вовсю разошлись насекомые и в большинстве своём светлячки — синие, зеленые, розоватые, нежно-голубые. Они хаотично летали повсюду, освещая зачаровывающий, тонкий мерцающий туман над низиной. Вездесущий гнус забивался под одежду и раздражающе пищал на ухо, не давая сосредоточиться. Быстро разведенный огонь слегка помог уберечься от насекомых, но и отогнал красивых светлячков.

— И что теперь. — задал я вопрос, после того как мы немного успокоились и перестали таращиться на темную стену деревьев.