Вернулся Дронов к вечеру, и был он вроде бы и прежний Юрий, и какой-то другой — подтянутый, более серьезный.

Пулеметчики заметили перемену в командире, порадовались за него. Старший сержант Гудинов от имени взвода сказал:

— Так что, Юрий Иванович, примите наши поздравления. В первом же бою отсалютуем пулеметами в честь такого дела…

Дронову везло на заместителей. Был Мирзо — прекрасный пулеметчик, умная голова, воюет — на всю армию слава. Теперь Гудинов тоже, как и Бобаджанов, дело знает отменно.

А отсалютовали пулеметчики в честь командира раньше, чем предполагал Гудинов. Западнее Бреслау штаб дивизии расположился на ночь в брошенном немцами фольварке. Взводу Дронова комбат приказал выдвинуться на 800 метров к лесу, занять там позиции и быть начеку. Примерно до середины ночи все было спокойно. И вдруг со стороны леса послышался несильный шум; он нарастал, приближался. Дронов прислушался. Сомнений не может быть: идет группа людей. Гвардии лейтенант пригнулся и на фоне неба различил серую колыхавшуюся массу. Он тут же передал команду: приготовиться к бою.

Воины заняли места у пулеметов. Фашисты приближались, уже отчетливо слышалась немецкая речь. Дронов решил выждать еще несколько минут. Он был уверен, что противник вот-вот наткнется на пулемет Гудинова, тот откроет огонь, гитлеровцы бросятся в стороны, побегут назад, к лесу. И тут ударят остальные два расчета. Так и получилось: враг наткнулся на окоп Гудинова. И тут же ночную тишину разорвала пулеметная очередь. Длинно и гулко бил «максим», фашисты заметались, началась паника. Она даже днем страшна, а ночью вдвойне. Гитлеровцы опрометью бросились назад прямо на пулемет Дронова. Они бежали плотной густой массой.

— Огонь! — крикнул Дронов и выпустил ракету, которая ярко осветила мечущихся врагов. Лейтенант лег на бруствер правее пулемета и полоснул фашистов автоматной очередью. Слева бил пулемет. Ракета погасла, впередилежащая местность провалилась в темноту, но глаза запомнили, знали, куда целить, да и истошные крики вражеских солдат служили хорошим ориентиром для стрелявших из окопа.

Правее ударил третий пулемет дроновского взвода. Теперь куда бы ни шарахались перепуганные фашисты, всюду они наскакивали на кинжальный огонь «максимов». Дронов выпустил вторую ракету, потом еще одну. Уцелевшие гитлеровцы бежали к лесу. Вскоре все стихло. Враг больше не появлялся. Очевидно, это была вышедшая из окружения под Бреслау группа, пытавшаяся уйти на запад.

Утром гвардейцы полюбовались на результаты своей работы. Местность была усеяна трупами врагов…

— Смотрите, товарищ лейтенант, сколько уложили, — сказал Гудинов, радуясь исходу боя.

— Хорошо поработали, молодцы — отозвался Дронов, — не дали фашистам подойти к штабу дивизии. А если бы проглядели, неизвестно, чем бы закончилась эта ночь.

Дронов немного помолчал, потом спросил:

— Все целы?

— Все налицо. Даже не царапнуло никого.

— Порядок — это самое главное! — удовлетворенно произнес командир взвода.

В дивизии сразу узнали о подвиге пулеметчиков гвардии лейтенанта Дронова, поздравляли их. И заслуженно. В те дни немало вражеских групп, больших и малых, оказывалось в тылу наших войск. Они нападали на тыловые подразделения, на штабы, медсанбаты и жестоко громили их. Всем было ясно, что гвардейцы-пулеметчики спасли штаб дивизии. За этот бой все бойцы были удостоены медалей «За отвагу» и «За боевые заслуги». Командир взвода Дронов и его заместитель Гудинов получили ордена Отечественной войны 2-й степени.