Географу, слушавшему эту негромкую пикировку, хотелось сказать: «Смотрите и учитесь у Жака-Элиасена-Франсуа-Мари Паганеля, как надо поднимать на ноги людей, которые думают, что у них не осталось сил...»
Он снова поднес к глазу трубу, повел ей вдоль горизонта, обнаружил искомое и громко объявил:
— Вижу корабль! Кажется, он движется сюда!
Паганель не ошибся. Все тут же оказались на ногах, с надеждой вглядывались в крохотное белое пятнышко на горизонте.
— Я ничего не вижу! Поднимите меня повыше! — канючил Роберт, но никто не обращал на него внимания.
Мэри беззвучно плакала. К дорожкам от засохших слез, пересекавшим грязные щеки девушки, добавлялись новые.
— Корабль... корабль... корабль... — монотонно твердил мистер Олбинет, словно позабыл все прочие слова, что есть на свете
Джон Манглс выхватил трубу у Паганеля, долго смотрел на судно. Сказал, не отрывая трубу от глаза:
— Это бриг. И плывет он не сюда, так лишь кажется. Судно лавирует, идет галсами против ветра. Наверняка пытается пройти в Бей-оф-Айлендс, здесь ему нечего делать.
— Надо стрелять, — решительно сказал Гленарван, — надо подавать знаки.
— Бесполезно, сэр. Слишком далеко, звуки выстрелов не долетят. А если нас случайно заметят, не поймут, что мы европейцы, откуда им тут быть... Примут за дикарей.
— Проклятье! Но что же нам сделать, Джон? Нельзя упускать такой шанс!
— У нас есть единственный выход, сэр. Нам надо немедленно шагать туда, вон на ту косу. — Джон указал рукой, не отрываясь от трубы. — И оказаться на ее оконечности раньше, чем мимо пройдет судно. Там нас услышат, особенно если выстрелим залпом. И разглядят, кто мы такие.
— Все слышали?! — громко спросил Гленарван. — Наше спасение в наших руках... вернее, в наших ногах. Поспешим, друзья мои, поспешим!
* * *
Поспешить не удалось. Медленно тащились вдоль линии прибоя в сторону косы.
«Да почему же они не видят лодку? — недоумевал Паганель. — Заметят, только споткнувшись о нее?»
И в самом деле, до лодки оставалось около сотни шагов, однако ее не видели. Глядели себя под ноги, и все равно то один, то другой падал, но тут же вставал. А если кто-то и поднимал взор, то смотрел только туда, где в сероватой дымке моря виднелось пятнышко парусов. Уже было понятно, что они не успеют, что судно пройдет мимо косы раньше, чем они окажутся там. Никто не смел произнести это вслух, все продолжали цепляться за призрак надежды.
День выдался жаркий. Пить хотелось неимоверно. Фляги были пусты. Паганель снял шляпу, несколько раз широко ей обмахнулся. Это был условный знак: начинаем второе действие.