Сэм окинул её выразительным взглядом. Он достал из самодельной сумки инструменты и принялся за работу. Одна за другой детали становились на свои места под ловкими руками мастера. Несмотря на неопрятный внешний вид и молодой возраст, Сэм работал профессионально. Эбби не отходила от него ни на шаг, находилась в постоянном напряжении и недоверии. Даже почувствовав головокружение, она продолжала наблюдать. Луи, уставший сидеть в стороне, ходил около мастера и иногда заглядывал ему через плечо.
– А почему Вы эту шестеренку не поставили? – мальчик указал на лежавшую на столе деталь.
– Не шестеренка, а колесо. Малой, сядь и не мешай.
Луи вернулся на место, но долго молчать не смог. Он качался и крутился на стуле, задавал вопросы Сэму, изредка переговариваясь с Эбигейл. Мистер Блэр стоял поодаль, загадочно улыбаясь, и смотрел только на часы. Он держал одну руку в кармане, а другой постоянно поправлял волосы.
– Эбигейл, а как долго ты живешь в Анкорне? – спросил вдруг физик.
Девушка скрестила руки на груди, с опасением окинув мужчину взглядом.
– Достаточно времени, чтобы проникнуться его красотой.
– Похвально. Но я слышал, что тебя отчислили из колледжа?
– Да, – чуть помедлив, ответила она.
– За что?
– Я бы не хотела разглашать эту информацию. Слишком личное дело, если понимаете.
– Да? Как знаешь. Можешь не говорить, – Блэр приблизился к ней, как бы невзначай наклоняя голову, чтобы речь его была слышна лишь двоим. – Странно, ведь в колледже нашего города нет девушек по имени Эбигейл, что были отчислены в этом году. Я узнавал у своих знакомых. А они не ошибаются.
Эбби прикрыла глаза, отворачиваясь. Предчувствие не обмануло. Ничем хорошим это не закончится. Но мистер Блэр больше не тревожил её: весь мир перед глазами покрылся пеленой. Звуки резонировали, напоминая щелканье, а после и вовсе перестали доноситься, словно попав в вакуум. Голову повело и пришлось схватиться за стол, чтобы не упасть. Первым к ней бросился Луи. Девушка узнала его по запаху кофе и карамельных леденцов: запретов на сладкое для него не существовало. Он что-то сказал, но Эбби не могла расслышать, что именно. Её глаза закрылись, и девушка почувствовала, как проваливается в темноту.
Странное состояние между сном и реальностью. Подобное уже было, когда Эбби переместилась в прошлое. Только на этот раз видение стало гораздо четче. Удалось запомнить обрывки слов и образов.
Среди белого тумана, будто нарисованные акварелью на листе бумаги, стояли Луи и маленькая Эбби. Луи держал малышку за руку, прижимая её ладонь к сердцу. Девочка в белом сарафане, украшенном вишенками, смотрела на него стеклянным взглядом, словно фарфоровая кукла. Настоящая Эбигейл поежилась: происходящее было слишком реально. Она помнила этот сарафан, помнила смешные хвостики. Только Луи девушка тогда не знала. Никогда не встречала. В этом она была уверена.
– Это ведь я – Луи! Луи Филипп Калвер. Почему ты не узнаешь меня? Эбби, прошу тебя… Пожалуйста, скажи что-нибудь!
Девочка качнулась на носочках, поворачивая голову в сторону. Она не слышала его слова. Не хотела слышать. "Что ты делаешь? Почему не отвечаешь?" – подумала Эбигейл, следя за ожившей картиной. Образ Луи, кроткого, печального и непомерно одинокого, застыл перед глазами.
– Мы же клялись друг другу. Ты же обещала!
Она молчала.
– Я учил тебя кататься на коньках. Помнишь? – с надеждой спросил он.