– Не парьтесь, она с октября ходит на эти курсы. – Сообщил, все так же улыбаясь, Раф. – Деньги не ваши. Частично я дал, мне заказчики заплатили, наконец. Частично Каринка продала шубу.

Светлана еще раз ахнула, схватилась теперь за сердце и больше его не отпускала.

– Как Шубу?

– В пуховике похожу, ничего страшного.

– Как в октябре? А университет?

Рафаэль вскинул вверх указательный палец:

– Вот, мы добрались до самого интересного. Карина…

Девушка набрала в грудь воздуха, посмотрела на парня так, словно хотела испепелить его на месте. Выдохнула:

– Я забрала документы из университета! – поймав за локоть мать, теряющую сознание, горячо прошептала: – Мама, ну не мое это. Все эти проводки бесконечные, цифры, расчеты, отчеты, налоговые проверки, инкассации… Мама, не могу я больше.

– Ой, доченька, ой, доченька, – лепетала Светлана, хватаясь одной рукой за мужа, другой – за Карину.

– Мама, я три месяца занимаюсь, меня уже в группу взяли вокалисткой… Классную. Там ребята такие!

Раф согласно кивнул.

– Светлана Аркадьевна, – проговорил примирительно. – Она на самом деле академ на год взяла. Не получится, не понравится, вернется через год, продолжит циферки столбиком складывать, – он пожал плечами. – Но смотрите, как классно уже получается у нее, классно хоррору нагнала же…

– Да, круто! А меня научишь?! – Вадька уже вился рядом с ней.

– Но звук этот точно не вы организовали? – на всякий случай уточнила Аделия.

– Нет. У меня, смотри, что еще есть, – он полез в карман за сотовым, активировал галерею. Повернул телефон так, чтобы экран был виден Аделии. Пролистал несколько снимков: фотографировал Карину. У окна, в углу на полу, дерзкий, соблазнительный образ в коридоре, на лестнице. – Вот здесь.

Он сместил снимок, увеличил изображение. В настройках добавил четкости и контраста. Сделал скриншот, чтобы не потерять.

– Видишь? – перевел взгляд на Аделию.

Она видела. Вспышка выхватила из полумрака невообразимое. Часть напольных досок заметно потемнела, будто покрылась пылью или паутиной – стала неровной, рыхлой. В центре экрана темнело окно, частично попавшее в кадр: темное дерево, широкий подоконник с небольшим цветком в глиняном горшке. За ним, окутанная начинающейся метелью, стояла девочка. Две туго заплетенные косички, светлая сорочка с темным кантом. По возрасту – примерно восемь или девять лет, вряд ли старше.

– Ничего себе, – пробормотала Светлана. – Это она на чем стоит-то?