– Дар… Князь… я… я не выполню своего обещания, подождать пока… Я выхожу замуж, – последнюю фразу она буквально выпалила, затем вздохнула и опустила глаза.
И тут у меня чуть было не началась истерика. Мне просто сразу вспомнился анекдот, в котором Деду Морозу открыла дверь зареванная девочка. И на его вопрос, в чем дело, она, давясь рыданиями, пояснила, что так его ждала, что, когда он позвонил, бросилась к двери открывать и упала по дороге. Порвала новенькое платьице, забыла выученный стишок и потеряла бантик. «Твою ж мать!» – разведя руками, разочарованно и громко произнес тогда Дедушка Мороз.
– И кто он? – стараясь, чтобы мой голос звучал немного расстроенно, спросил я у нее. Удержать рвущийся наружу смех оказалось еще тяжелее, чем обуздать в иные моменты ярость. На самом деле я безумно обрадовался, что эта шебутная и вечно влезающая во всякие приключения девчонка, отшившая с десяток ухажеров, наконец нашла себе того самого – единственного мужчину. Нет, Тилька мне очень даже нравилась внешне, но не мог я ее представить в качестве своей подруги даже в самом страшном ночном кошмаре. Есть такой тип женщин, которые даже на девятом месяце беременности рассекают по паркам на роликах, а уж во все остальное время… Не… мне и так приключений на свою задницу хватает, так что я даже благодарил судьбу, что между мной и Тилькой ничего нет, но демонстрировать свою радость девчонке было бы свинством, вот я и пытался всем своим видом показать, что я все-таки немного раздосадован. Впрочем, ее ответ поразил меня ничуть не меньше:
– Это Герат – один из тех магов, что ты освободил в этой крепости, – не поднимая взгляда, тихо ответила она. – Он не пойдет с остальными наверх, у него там никого нет.
Охренеть! Самый спокойный и вечно всем недовольный ученик Альтуса решил связать свою судьбу с этим черноволосым безобразием?!
– Ну… эээ… – стараясь оправиться после услышанного, проблеял я. – Вы, думаю, просто созданы друг для друга!
– Ты тоже так считаешь? – мгновенно растеряв все свое смущение, буквально выкрикнула она. – И ты на меня не сердишься?
– Не, ну, если уж созданы друг для друга, то за что сердиться?.. – пожал плечами я, мысленно моля всех богов Аркона дать мне сил не расхохотаться в голос.
– Дар, а как же Машка? – выражение лица Тильки изменилось с радостного на умильно-грустно-просящее. – Ты же на Мраке, а она…
– Забирай, – со вздохом махнул я рукой. – Это тебе на свадьбу подарок. Береги ее.
Ну а как иначе? Со штурма Хантары, когда под демонессой убили ее лошадь, я временно передал ей свою. И девчонка так с ней сдружилась, что забирать кобылу назад с моей стороны было бы по меньшей мере некрасиво. А Аленке я что-нибудь другое подарю…
– Конечно, буду беречь! Спасибо, дар! – привстав на цыпочки, Тилька чмокнула меня в щеку, кивнула мне на прощанье и быстрым шагом исчезла в глубине коридора.
Утром не спавшие всю ночь тифлинги выдали мне планы по дальнейшему развитию княжества, к которым я в итоге добавил только задачу по постройке в порту Хантары двух сторожевых кораблей – для патрулирования нашей части Великого озера, и десятка торговых – для сообщения с Суоной и другими сатрапствами. Руководствуясь опытом, я также ввел премию в пять золотых монет за рождение ребенка. И все! Никаких бумажных денег для захвата мирового господства, никакого пороха, паровых двигателей и воздушных шаров с прочими Демократиями и Коммунизмом. Я не прогрессор, я бывший менеджер, художник и младший офицер авиации! Я даже железную дорогу строить не собираюсь, хотя поднятого с трупов и подготовленного для переплавки металла нам хватит, наверное, на постройку пары бронепоездов. Вот только нет у меня на это ни времени, ни желания, а вот дети – это важно. В казне почти триста тысяч золотых монет, а девать их, по факту, некуда. Внешней торговли у княжества нет и в ближайшее время не будет, так что начнем увеличивать естественный прирост населения, потому что сто тысяч для такой огромной территории – маловато. Эскимосы, вон, наверное, погуще живут.
А потом была свадьба! Сто семьдесят четыре свадьбы, если быть точнее – и это только в моей полутысяче. В Хантаре и Миште мы набирали в основном молодежь, вот они и перезнакомились. Следующие два дня превратились в нескончаемую гулянку. Нет, все было очень даже прилично, несмотря на практически нескончаемые запасы алкоголя, найденные в одном из замковых хранилищ. Только все равно вымотался я капитально.
Утром третьего дня я, раздав последние указания своим тифлингам, вместе с Ваессой порталом ушел к Болотной пещере, от которой до границы с Руалтом оставалось около полутора сотен километров. Помянув вместе с молодой женщиной ее отца, я оседлал Мрака и, попрощавшись с дочерью некроманта, направился на север, раздумывая о странных обычаях этого мира. Я уверен, что мастер Диартен сейчас вполне нормально так себя чувствует в свите своей госпожи, и думаю, они с дочерью обязательно встретятся и поболтают, но ведь нет! Ваессе обязательно нужно было побывать на его могиле. Мне она объяснила, почему, но я, если честно, из ее разъяснений не понял ровным счетом ничего. Новые планы души, сознания и прочая ерунда – какой-нибудь буддист, может быть, и просек бы эту тему, но только не я.
Примерно через сутки я обогнул разрушенный замок Рус’Ан и вечером того же дня выехал к границе Руалта, пересечение которой ни у меня, ни у кабана, ни у Джаэлит никаких неприятных ощущений не вызвало.
Мрака я отпустил в километре от первого на моем пути крупного поселения – деревни пятой категории с названием Рулата, рядом с обозначением которой на карте стоял значок караванного маршрута. Я прекрасно понимал, что без кабана мне будет тоскливо, но он слишком приметен для этих земель, где народ ездит только на лошадях и ящерах. Лишний раз светиться не стоит, за моей спиной сейчас нет нескольких тысяч латников, поэтому береженого, как говорится, бог бережет. У меня знакомых богов много, вот и пусть берегут меня все вместе, ну или хотя бы по очереди.
Трактир, в котором я остановился, носил название «Большой Мак», и на его вывеске изображался клоун. С синими волосами, синим носом, синим обводом вокруг губ и почему-то синим фингалом под правым глазом. Это, наверное, и был тот самый Мак, в честь которого назвали трактир, поскольку малый и правда выглядел внушительно. Причем очень. Тройной подбородок, огромный живот, одутловатое лицо, выпученные глаза и приоткрытый, словно в изумлении, рот – тут однозначно постарался кто-то из недоброжелателей известной сети быстрого питания. Забавно: в игре просто не существовало полных людей. В остальном само помещение ничем не отличалось от того, в котором хозяйничали Корт и Треис, да и, глядя на саму деревню и населяющих ее демонов, я каких-либо отличий от Ламорны не увидел, кроме цвета плащей и накидок ее стражи. У аштарцев они были красно-белые, в Руалте же солдаты носили сине-белые цвета. Дизайнер все это придумал, или и сюда протянули свои руки два крупнейших мировых оператора сотовой связи, мне как-то наплевать. Других забот выше крыши. В трактире в ожидании каравана я проторчал целые сутки, прикидывая пути дальнейшего развития себя, любимого, и размышляя о планах на будущее.
Джаэлит с того нашего памятного разговора молчала, а я даже не пытался с ней заговаривать. Еще чего: нужно будет – сама заговорит. Не то чтобы мне не хотелось с ней пообщаться, но тут ведь как: заговоришь первым – и не обижайся, что тебя снова отшили. Всю жизнь в общении с женщинами я предпочитал ничего никогда не обострять. Мне несложно, например, первым извиниться даже в том случае, когда я себя совершенно не чувствую виноватым. С меня-то не убудет. Но здесь другая ситуация. Девчонке по земным меркам лет пятнадцать-семнадцать, а понтов у нее уже больше, чем у блистающей на экранах кинозвезды. И, как ни крути, все эти понты вполне себе обоснованны. Дочь Владыки Алкмены и одной из Семи! А в перспективе – Великий демон! И при всем при этом с мужчинами она практически не общалась. Кто они для нее? Расходный материал, не больше. Я не думаю, что в отношении меня у нее нет никаких интересных планов. Мало разве примеров, когда стоящие у власти мужчины превращались в улыбающихся, довольных жизнью идиотов, в то время как реальную власть в стране или, скажем, в корпорации забирали живущие с ними женщины? И хорошо, что у моей супруги нет никакого жизненного опыта, а есть только перспектива и эти самые понты. Сиди на ее месте Лилит – я бы сам себе не позавидовал. А так, пока эта подруга будет взрослеть и набираться ума, я тоже не собираюсь сидеть на месте, поэтому все нормально, но первым заговаривать я с ней все равно не намерен. По крайней мере, не намерен этого делать пока, а дальше посмотрим.
За те сутки, что я просидел в трактире, ко мне подходили целых четыре раза. Игровых заданий никто не отменял, а деревенька как раз находилась в двухсот двадцатой локации. Но никаких заданий я, разумеется, принимать не стал. Ни к чему мне выяснять, ни куда подевалась группа ушедших неделю назад в лежащие неподалеку холмы рудознатцев, ни отчего над этими холмами каждую ночь разгорается какое-то странное зарево. Мне не были интересны разборки с местными разбойниками, я даже от покупки куска карты с зарытыми где-то на берегу Великого озера сокровищами отказался. Нормальный игрок, глядя на такое вопиющее с моей стороны кощунство, покрутил бы у виска пальцем и, наверное, был бы прав. Квестов ведь много не бывает, а кусок карты обязательно приведет к спрятанным сокровищам, только нет у меня ни времени, ни желания искать где-то две оставшиеся части той карты. Нужно будет, еще раз потом сюда заскочу, а засорять квест-лог всякой отложенной ерундой неохота. Всего в деревне я насчитал пятнадцать квест-стартеров – полупрозрачные восклицательные знаки никуда пока не делись, но сам я к местным с расспросами не лез, а они по большей части меня сторонились. Более всего в этой деревне меня заинтересовала возможность купить ездовых ящеров! Стоили они, правда, по полторы тысячи золотых за штуку, но где-то же они водятся? Сомневаюсь, что легаты Ахримана для своих гейтар покупали их по такой сумасшедшей цене. Ничего, доберусь до Исхарты – поинтересуюсь у Верховного Владыки, где их можно прикупить подешевле. Зятю-то он, надеюсь, в совете не откажет.