Нет, стоял сзади, смотрел. Хрийз чувствовала его взгляд как гору, навалившуюся на плечи. План возиться с цветами до следующей осени провалился: лТопи, похоже, ничего не имел против и уходить не собирался. Хрийз стиснула зубы и встала. Лае только этого и ждал.

— Прошу пройти со мной, ваша светлость, — сказал он.

Хрийз снова решила, что он издевается. Мог бы не швыряться этой вот самой «светлостью» направо и налево. Понятно, когда другие смотрят — лишний раз указать место. Но сейчас-то, один на один!

Привел в столовую, неожиданно. Заставил взять полный обед и лично проследил, чтобы Хрийз все съела. Она ела, давясь, — кусок в горло не лез. Никакого аппетита, всего лишь желание отвязаться от самого нелюбимого преподавателя. Но он заговорил только тогда, когда тарелки опустели…

— Двадцать лет назад, — сказал Лае, — я одним из первых столкнулся с тем, что творили маги Опор Третерумка. С последствиями их деяний. У меня был… друг… Стихийный маг Жизни, как и вы, ваша светлость. Я потом предал то, что осталось от его тела, очищающему огню, но его душу… удалось обнаружить лишь годы спустя, в одном из артефактов Опоры… это был не артефакт «резерв», а… даже называть не хочу, вам ни к чему, не поймете все равно.

Он побарабанил пальцами по столу, посмотрел на свои ладони, убрал руки со стола. Хрийз молча смотрела на него. Она ждала чего угодно — головомойки, нотации, очередной лекции, но уж никак не этой обжигающей откровенности. Раздражение унялось, словно его не было. Девушка понимала, что теперь надо молчать и слушать, что господин лТопи скажет.

— Я к тому, что, кроме детей, они охотились на магов Жизни именно. Другие стихийные хранители привлекали их меньше, хотя тоже, угодив в плен, не получали никакой пощады. Стихия Жизни — совершенно особенный вид магической энергии.

Она способна дать гигантский выплеск, сравнимый с суммарным выплеском от тысячи юных жертв… Если применить нужную методику, разумеется. А нужная методика, ваша светлость, доставляет жертве в тысячу раз больше мук, чем все прочие. И вы мне, пожалуйста, скажите, ваша светлость, что собираетесь делать, когда останетесь одна против врага? Когда всех, кто с вами рядом, убьют, и вы останетесь одна? Чем вам помогут ваши цветочки? Я понимаю, магу Жизни тяжело разрушать, это против вашей природы. Но я хочу, чтобы вы смогли защитить себя, если не приведи Триединый такая ситуация вдруг возникнет. Чтобы в голове вашей глупой не возникало даже тени сомнения, как применить и что применить для собственного спасения. Мои оценки — полная ерунда по сравнению с оценками от врага, поймите уже это наконец.

Хрийз возила ложечкой в пустой кружке. Не поднимала головы от стыда.

— У меня не получается, — выдавила она из себя наконец.

— Потому что вы не занимаетесь, — безжалостно отрезал Лае.

— Я… занимаюсь…

— Вижу. Что вы делали сегодня ночью? Почему у вас резерв в минусе?

— Я-a… меня попросили…

— Попросили! Надо научиться отказывать в любых просьбах, если на их исполнение у вас нет резерва.

— Как?! — вырвалось у Хрийз.

— Вежливо, — посоветовал Лае. — Короткое «нет, я не могу», и все.

— Но я могу!

— Переоцениваете свои возможности? Я вам покажу, как точно определять магический баланс и рассчитывать собственные силы. Это просто и это должно войти в привычку, как чистить зубы перед сном. И если резерва недостаточно, нечего лезть. Хватит бросаться спасать всех, кого попало, без ума в голове!

— Звана — не кто попало! — упрямо возразила Хрийз.