И они все еще двигались, повторяя движения ее губ, трепетание век.

Пока я смотрел на частицы, те начали понемногу стекаться к ней от стен, словно телесного цвета дымка.

Снаружи донесся крик Рикки: «Джулия! Джулия!» Он пару раз ударил по двери, однако внутрь не вошел. Я знал, что он и не осмелится. Переделанная им педаль позволяла мне включать магнит, когда я захочу, по крайней мере пока не иссякнет заряд конденсаторов.

– Джек, – произнесла Джулия. – Я не знаю…

– Все в порядке, – сказал я.

Частицы поплыли к ней, восстанавливая ее лицо. Джулия вновь становилась прекрасной. Я нажал на педаль. Бам!

Частицы разлетелись, вернувшись к стенам, правда, на этот раз помедленнее. Я залез в карман, вытащил пробирку с бактериофагом.

– Ты должна выпить это, – сказал я.

– Нет… нет… – Ее начала бить дрожь. – Слишком поздно… для…

– Давай же, милая.

– Нет… Уже не важно… – Дыхание ее было слабым, поверхностным. Она зашептала: – Им придется убить тебя. Не давайся им… Дети…

– Не дамся.

Джулия коснулась костлявой рукой моей щеки и чуть слышно прошептала:

– Ты знаешь, я всегда любила тебя, Джек. Я ни за что не причинила бы тебе вреда.

– Я знаю, Джулия, знаю.

Частицы опять наплывали от стен. Они вливались в Джулию, заполняя ее лицо и тело. Я снова ударил по педали, надеясь побыть с женой еще немного, но услышал лишь глухой металлический лязг.

Конденсаторы разрядились.

И мгновенно частицы со свистом вернулись в Джулию, ставшую такой же красивой и сильной, как прежде. Она презрительно оттолкнула меня:

– Мне нужна бутыль с вирусом. Немедленно.

В каком-то смысле это облегчило мою задачу. Потому что я понял: передо мной больше уже не Джулия. Мне нечего беспокоиться насчет того, что с ней может случиться. Беспокоиться следует о Мэй – и о себе.