Мистер Моррис остановился и обернулся.

– Послушайте, – сказал он, – я знаю, что происходит в Лориной голове, ничуть не больше, чем вы. Мы живем отдельно вот уже почти два года, и я даже не навещаю ее. Дочери живут со мной. И для меня важно, чтобы в их жизни было поменьше стрессов. Это означает держать их подальше от Лоры и всего, что она могла наделать.

Как я мог не понять этого за все то время, пока сидел в машине, наблюдая за домом Лоры? Это объясняет, почему машина Тони никогда не стояла на подъездной дорожке, и то, как отчужденно они держались тогда в кабинете Брюса.

– Прошу вас, Тони, – взмолился я, – вы единственный, кто может мне помочь.

Он постоял, сощурив глаза, словно обдумывал мою просьбу, и, похоже, сдался. С тяжелым вздохом спросил:

– Что вы хотите знать?

Я рассказал ему, как обнаружил, к чему Лора подталкивала Шарлотту. Но, как и в разговоре с Джанин, не упомянул, как манипулировал его дочерью или как подрался с его женой в коттедже. Даже в слабом свете потолочных ламп я видел, как кровь отхлынула от лица Тони.

– Зачем Лоре желать смерти своих клиентов? – спросил я.

Он посмотрел на меня и ответил:

– Она очень сложная женщина со множеством демонов. У нее фиксация на смерти. Могу лишь предполагать, что эта фиксация переросла в попытки помочь людям достигнуть этой цели. Она говорила мне, что хочет работать в «Больше некуда», чтобы помогать другим. Не было причин не верить ей.

– А теперь, после того, что я вам рассказал?

Мистер Моррис покачал головой. Ему не нужно было озвучивать, о чем он думал.

– Но это еще не все, – нерешительно начал я. – Недавно Лора подвела меня под арест и теперь выдвигает ужасные, катастрофические для моей карьеры обвинения против меня. Поэтому мне нужно точно знать, с чем предстоит сражаться.

– Что произошло?

– Я попытался нанести ей ответный удар, когда она выступила против меня.

Тони покачал головой и подставил лицо прохладному вечернему воздуху. Он словно размышлял, рассказать ли мне известное ему или же хранить молчание. Наконец, снова посмотрев мне в глаза, произнес:

– Если б вы знали, что она сделала в прошлом, вы тоже боялись бы ее.

– Что может быть хуже, чем подговаривать людей убить себя?

Тони смотрел на меня так, словно хотел, чтобы я сам догадался об ответе.

– Если только, – продолжил я, – она не убила кого-то сама.