– Я ничего не сделала, – сказала я, но он покачал головой.

– Сделала, – сказал он. – Ты была ему дорога. – Он прерывисто вздохнул и взял свою сумку. – Жаль, что у меня ничего не останется на память о нем.

– Можешь взять его сумку, – сказала я. Мы уже успели в нее заглянуть, как будто там могло оказаться лекарство или запасное сердце, но нашли только его рабочий комбинезон, документы, небольшой бумажный кулек с орехами кешью и часы.

– Ты уверена? – спросил Фриц, и я ответила, что да. – Спасибо, – сказал он и осторожно положил сумку моего мужа в свою.

Мы с Дэвидом проводили Фрица до двери.

– Ну вот, – снова сказал он и на этот раз все-таки заплакал. Он поклонился Дэвиду, потом мне, и мы поклонились в ответ. – Извините, – сказал он, потому что плакал. – Извините, пожалуйста. Я так любил его.

– Мы понимаем, – сказал Дэвид. – Не за что извиняться.

И тут я вспомнила о записках.

– Подожди, – сказала я Фрицу, подошла к шкафу, достала коробку, открыла конверт и вытащила листочки. – Они твои, – сказала я, протягивая их Фрицу, и он посмотрел на них и снова заплакал.

– Спасибо, – сказал он, – спасибо.

На мгновение я подумала, что он дотронется до меня, но он этого не сделал, потому что это не принято.

Он открыл дверь и вышел. Мы слышали, как он спускается по лестнице и идет по коридору, потом входная дверь открылась и захлопнулась за ним, и он ушел, и все снова стало тихо.

Единственное, что оставалось, – это ждать. Ровно в 23:00 я должна быть на берегу в конце Чарльз-стрит, где меня встретит лодка. Эта лодка отвезет меня на другую лодку, гораздо больше, и она уже отвезет меня в страну под названием Исландия, про которую я никогда не слышала. В Исландии меня отправят на карантин на три недели, чтобы убедиться, что я не заразилась новым вирусом, а потом я сяду на третью лодку, которая отвезет меня в Новую Британию.

Но Дэвид не будет ждать меня на берегу. Мне придется все сделать самой. Ему нужно закончить здесь кое-какие дела, и поэтому я больше не увижу его, пока не окажусь в Исландии. Услышав это, я снова заплакала.

– У тебя получится, Чарли, – сказал он. – Я знаю, что получится. Ты была очень храброй. Ты храбрая.

Наконец я вытерла глаза и кивнула.

Дэвид сказал, что пока мне надо попробовать поспать, но я должна встать вовремя, чтобы выйти из дому заранее. Он проследит, чтобы тело моего мужа нашли и кремировали, но это произойдет не раньше чем я уеду. Хорошо, что погода нам благоприятствует, сказал он, но все равно надел на моего мужа охлаждающий костюм – правда, без шлема – и включил его.

– Мне пора идти, – сказал он. Мы подошли к двери. – Ты помнишь план? – спросил он. Я кивнула. – Есть вопросы?

Я покачала головой. Дэвид положил ладони мне на плечи, и я вздрогнула, но он не убрал руки.

– Твой дедушка гордился бы тобой, Чарли, – сказал он. – И я тобой горжусь. – С этими словами он отпустил меня. – До встречи в Исландии. Ты будешь свободна.