Мальцев аж привстал от этих слов. Торопливо закурив, он снова присел к столу.

— И что же такое было?

— Да мы в войну играли. А тут как выскочит из кустов какой-то парень и бежать по болоту. Гешка назвал его как-то смешно и фамилию тоже говорил, да забыл я. На букву «Д» как-то. Пошли мы в те кусты, а там девчонка лежит, вроде пьяная, стонет…

— Сеня, все, что ты рассказал нам сейчас, очень важно. Может, все было не так? Ты ничего не перепутал? Подумай хорошенько и повтори. Твой рассказ будет записан на магнитофонную пленку. — Игорь Тихонович настроил аппаратуру. — Начнем, Сеня. — Щелкнул тумблер, и кассета двинулась, наматывая ленту…

— Значит, обманывал нас Геша Паклин, — покачал головой Исайкин, прослушав запись показаний Сташкова. — На букву «Д», снова «Д». Дорин отпадает. Елькин? Сташков утверждает, что тот был в гражданской одежде. Переоделся? Паклин мог не узнать его. А он сразу назвал бежавшего по фамилии. Кто он? — Андрей Иванович повернулся к Юшакову: — Срочно отзовите Русановского, надо вернуться к Паклину и его друзьям.

Все теперь зависело от этого разговора. Следователь должен найти путь к человеку, сидящему напротив. А сколько раз они сидели вот так же: он здесь, Геша напротив, сколько раз скрещивались их взгляды…

Следователь, как и раньше, вежлив, учтив и предупредителен. Хотя в душе у него, может быть, вулкан.

— Давай-ка, Геша, вспомним еще раз те дни, которые проводили вы с ребятами на стадионе и в окрестностях два рода назад.

— Вспоминали уж, чего еще-то?

— А парня, что побежал через болото, когда вы играли в войну, тоже позабыл? — наступал Мальцев. — Девчонку раненую? А?

— Не помню такого, не было парня, — упрямился подросток.

— Плохо, Геша, когда человек с таких вот лет на память жалуется. Он может позабыть, что у него сознательность и совесть должны быть. — Последняя фраза как-то непроизвольно вырвалась у Мальцева, и он пожалел, что вовремя не сдержался: глаза у Гешки настороженно забегали. «А может, это и к лучшему», — подумал Игорь Тихонович, включая магнитофон.

Гешка с первой беседы понял, чем интересуется следователь. Два года назад он не придал особого значения случаю с девчонкой. Но сегодня взять да так просто все рассказать парнишка просто не мог. Участковый на прошлой неделе дядьку его — Виктора Звалова — в милицию, говорят, ни за что забрал, а там оштрафовали да чуть не посадили вдобавок. Отца у Гешки нет. И дядя Витя для него — все: поддержка и опора. Он сильный, смелый, любого скрутит на Широкой. Мальчишка старается походить на дядю. И если у того нелады с милицией, нелады и у Гешки.

Гешка прослушал запись и вызывающе произнес:

— Ну, видел, а кто бежал, не знаю.

И как ни пытался следователь разбудить его память, стоял на своем: не знаю, кто бежал. Мальцев провел очную ставку с Сеней Сташковым. Но и после этого Гешка еще долго упорствовал, но, сломленный волей и логикой следователя, наконец назвал фамилию бежавшего.

Встреча с Елькиным, на которую все возлагали большие надежды, не дала желаемого результата. Едва начав разговор с ним, Леонид понял, что парень — натура действительно увлекающаяся — вряд ли мог пойти на убийство.

Между делом инспектор пролистал альбом с армейскими фотографиями подозреваемого. На одной из них улыбающаяся Татьяна с букетом цветов. Надпись и дата: 20 июня.

На последней странице внимание Русановского привлек воинский железнодорожный билет на имя Елькина. Компостер выбил дату демобилизации — 21 мая. Здесь же лежали три письма Николая к Татьяне «до востребования», вернувшиеся обратно. Марки и конверты проштампованы в июле. Последовательность событий еще более уверила инспектора в первоначальном мнении о невиновности Елькина.