Кузьмин подошел к Веронике с тарелкой, полной еды, остановился и не смог произнести ни слова.

— Ты забыл вилку, — улыбнувшись, но уже знакомой улыбкой, сказала Вероника. — Пойдем к столу. Я тоже себе что-нибудь положу — не успела.

Они так и остались стоять у стола с полными тарелками еды, забыв про вилки.

— Я не спрашиваю тебя, почему ты исчезла из Питера. Но почему ты не захотела встретиться, поговорить? — спросил он.

— Так все совпало, — уклончиво ответила она. — А ты специально примчался в Берлин, чтобы выяснить отношения?

Сергей ничего не ответил.

— Признаюсь, я была удивлена, когда Гюнтер показал мне список труппы…

— Ах, Гюнтер! Как же… Наслышаны мы уже про Гюнтера. Так что я лично нисколько не удивился, увидев тебя с ним.

— Значит, ты уже в курсе? Хорошо же у нас поставлена информация.

Все! Можно было уходить, заказывать билет на самолет и паковать едва распакованные сумки. Но Сергея остановил взгляд Вероники. Он как бы говорил: еще не все потеряно, дерзай!

— А где он? — кашлянув пару раз, чтобы прочистить горло, спросил Кузьмин.

— Гюнтер? А вон он — у зеркала, с твоей невестой говорит. Я рада, что твоя невеста с тобой, что у вас все хорошо, — сказала она с такой интонацией, что было ясно: ничего она не рада.

Сергей, получивший маленькое удовольствие от того, что Вероника уязвлена, не стал объяснять, что Лера давно ему никто. Он поискал глазами и увидел за многочисленными плечами и головами Гюнтера и Валерию. Между ними шла оживленная беседа.

— Ты его хоть немножко любишь? — спросил Кузьмин.

— Люблю… Но это скорей не любовь, а уважение.

— За такие деньги, кого хочешь зауважаешь.

— Зря ты так. Он нормальный мужик, я ему многим обязана. И… если кто кого и любит, так это он меня.

«Любит он, старый пень! — чувствуя, как от слов Вероники закружилась голова, подумал Кузьмин. — Лучше сменить тему».

— А это правда, что ты работала в милиции? — спросил он.

— Это не секрет. Была пресс-секретарем.