— Что ты в моем доме устроил?

— Ничего, там все, как было до вашего исчезновения! Клянусь собственным спутником!

— А вот Крис говорит, что ты меня убил своими взрывами.

— Я не имею ни малейшего представления, откуда пошла эта ересь! Поверьте, я все утро пытаюсь доказать всем, что я никого не убивал.

— А еще все соседи говорят, что последнюю неделю ты устраивал взрывы по несколько раз на дню!

— А вот этого отрицать не буду, что есть, то есть. Вы же разрешили проводить опыты!

— У нас уговор был об одном чудачестве в неделю! — прорычал мужчина. — А тут люди говорят, что ты не затыкался в течении семи дней! Как ни глянь на дом, все из него дым валит! Что же, почувствовал свободу?! Стоило мне ненадолго отлучиться, как ты хозяином себя возомнил?!

Несмотря на грозный тон господина Доусона, Олли оставался совершенно спокойным. В его голос вернулась та веселость, что была присуща юноше.

— Мои изыскания почти увенчались успехом. Я почувствовал, что на верном пути, вот и решил немного расширить наш договор. Все ради науки! Не мог же я и дальше стоять на месте, когда я, возможно, близок к важному открытию?!

— Немного?! Да ты не успокаивался всю неделю, что меня не было!

— Кстати, вы могли бы и предупредить меня, ну или господина Камминга, что собираетесь надолго уходить! Меня закидали камнями и чуть не повесили, еще бы минута — и я бы болтался на веревке!

— Я не обязан отчитываться о своих действиях перед мальчишками, снимающими у меня комнату.

— А топор ваш? Это же был основной аргумент за то, чтобы прикончить меня!

— Это? Это запаска, основной вот, со мной. Что я, по-твоему, на работы без своего инструмента пойду? — мужчина действительно держал в руках внушительных размеров топорище. — Мы еще не закончили говорить о твоем поведении. Ты мало того, что соседям жить спокойно не давал и портил мой дом изнутри, так и девок еще водил!

— С чего вы это взяли? — хмыкнул паренек.

— Как с чего? А вот это кто рядом с тобой?

— Это Ника, моя сестренка. — Олли ухмыльнулся еще шире. Врал он так легко и естественно, что придраться к его словам было просто невозможно.

— Я же сказал, никаких девиц в моих стенах!

— Что, даже сестричке нельзя?

— Никаких баб! Ты совсем распоясался! Устроил у меня непонятно что, дымит каждый день, взрывает что-то, девиц водит… Знаешь что, после всего этого я могу сказать тебе только одно — пошел вон. Даю тебе час на сборы, а затем чтоб духу твоего в деревне не было.