Посмотрев на неё, Вадим украдкой вздохнул. Приятно, когда управляющий министр кабинета отвечает поклоном на твой. Но личное, вне протоколов, знакомство с министрами — дело потенциально опасное. Потому-то, много лет назад Вадим решил для себя: «рискуй сам, если хочешь, но не смей никого тянуть следом. Твоя судьба — партии политического покера с почти гарантированным итогом, и мало вероятным, пусть и желанным фантастическим призом в конце. Девушка — красивая, милая, добрая, славная не должна пострадать только потому, что познакомилась не с тем человеком».

И, наконец, четвёртый член семьи, черноволосая кудрявая девочка лет четырёх с веснушками и носиком-кнопкой. Девочка носила короткое платье и носочки с сандаликами. В руках у неё был плюшевый японский медвежонок-панда. Видно было, как этот медвежонок ей нравится — однажды взяв на руки, девочка не расставалась с ним ни на секунду. Сидеть вместе со всеми ей было откровенно скучно — стоило красивой даме и высокому старику отвлечься, соскочившая с табурета девочка подбежала к Вадиму.

— Здравствуй! — наклонился тот к неожиданной гостье.

— Здравствуйте, дяденька! — ответила девочка. — А вы тоже в Японии были?

— Да, был, — согласился Вадим. — Как ты догадалась?

— А у вас на галстуке японский значок, — объяснила девочка.

Вадим опустил глаза. В галстуке у него и в самом деле поблёскивала булавка с алым лучистым солнцем на белом фоне. Обернувшись, Вадим коротко кивнул сидевшим за соседним столиком Олегу и Сергею Волкову, бывшему офицеру-спецназовцу, ныне его личному телохранителю. Те специально устроились в стороне, зная, что шеф не любит, когда смотрят в его тарелку.

— А твои родители тоже были в Японии? — спросил Вадим.

— Не-а, только дедушка, — мотнула головой девочка. — Дяденька! А ты там моего папу не видел?

— Не знаю, — честно ответил Вадим. — А кто твой папа? Кстати, твоя мама и дедушка, наверное, волнуются. Разве можно без спросу убегать и подходить к незнакомым людям…

Взяв девочку за руку, Вадим подвёл её к соседнему столику. Рассматривавшая на планшете фотографии семья ничего не заметила.

— Простите! — нарочно громко сказал Вадим. — Ваша принцесса-озорница убежала сегодня несколько далековато…

— Ой! — воскликнула темноволосая девушка. — Вы знаете Кага-но Тиё[7]?..

Говорила она по-японски не очень уверенно, порой делая паузу в поисках нужного слова. Услышав про Кага-но Тиё, Вадим, лишь выругался про себя.

— Да, я знаю это стихотворение, девушка-госпожа, — ответил он. — Извините, я вовсе не то хотел сказать… В своё оправдание отмечу, что я сказал «принцесса-озорница», а не «охотница за стрекозами»…

— Химэ[8]… — девушка густо покраснела, несмотря на загар. — Ой, я так не могу. Вы, наверное, много лет жили в Японии, а я… Понимаете, я всего лишь студентка…

— Вы говорите не так уж плохо, — возразил Вадим. — В вашей речи есть свойственная иностранцам неправильность. Но, поскольку для японцев всякий, кто не японец, является чужаком, большой беды в этом нет. Кстати, сам я в Японии бываю лишь изредка, проездами…

— Вы бизнесмен? — вежливо поинтересовалась красивая дама.

— Немного, — согласился Вадим. — А ещё я немного путешественник. Я, действительно, недавно вернулся из Японии. В скором времени мне предстоит ещё одно путешествие. Вот я и решил, пока есть возможность, немного прогуляться по родному городу…

«А заодно кое с кем встретиться, — добавил он про себя. — Но об этом ещё кое-кому не следует знать. Как и о том, что сегодня вечером я отбываю в Санкт-Петербург».