Дальше мы ели молча, как будто я дала идеально логичное объяснение неловкой встрече при входе в пиццерию.

Трой не доел, но взял банку газировки. Достал из кармана таблетку, сунул на язык и запил через соломинку. Снова полез в карман, предложил и мне таблетку.

– Хочешь? Это от головы.

Я ответила, чуть склонив голову набок:

– У меня не так сильно болит голова. Только если я много читаю.

Трой прищурился.

– У тебя нет постоянного чувства, что твоя голова сжата тисками?

– С тех пор как я пришла в себя в больнице после сна без обезболивающих, такого ни разу не было. Может, тебе имеет смысл показаться врачу?

Трой отсутствующим взглядом смотрел за окно.

– Я уже говорил: с врачами не связываюсь.

Мы шли назад, к дому престарелых. Трой шел медленно, шаркая ботинками по тротуару, очень близко ко мне – так, что наши рукава соприкасались.

– Я рад, что нашел тебя, Дилани Максвелл.

Я ничего не ответила, только улыбнулась себе под ноги.

Когда я завела мамину машину, Трой постучал пальцами по стеклу. Я по очереди нажала на кнопки автоматического опускания стекол и опустила все, кроме нужного. Тогда Трой открыл дверь и засунул голову в машину.

– Приходи в понедельник, хорошо? Посмотрю, как рука заживает.

Он закрыл дверь, я справилась со стеклами и поехала домой. Маме, судя по виду, очень полегчало, когда я вернулась, – думаю, из-за того, что до похода в церковь оставался еще приличный запас времени.