Он моргает, не говоря ни слова, а потом смотрит на Аннализу. Ее будто не смущает его взгляд. Напротив, она даже поворачивает лицо, чтобы он мог увидеть ее шрамы. Квентин молчит еще несколько секунд, а потом кивает.

– Я Квентин, – говорит он и открывает для нее дверь автомобиля.

– Аннализа, – представляется она с улыбкой, забираясь на заднее сиденье. Квентин осматривает остальных девушек, ему явно хочется задать тысячу вопросов, но сейчас на это нет времени. С его точки зрения, он помогает нескольким девушкам сбежать из опасной школы. Он понятия не имеет, кто мы. Что мы сделали. Он садится на пассажирское сиденье.

Я спрашиваю Джексона, не помешает ли ему больная нога управлять автомобилем, и он отвечает, что все нормально. Я помогаю ему дойти до двери, а затем поворачиваюсь, чтобы посмотреть на школу. На зарешеченные окна. На гору, которая возвышается вдали.

Решетки на окнах оказались недостаточно прочными, чтобы нас сдержать. Гора оказалась недостаточно большой, чтобы нас изолировать.

И мужчины не смогли нас подчинить.

Я смотрю на второй этаж, туда, где находится кабинет Антона. Я уверена, что заметила, как что-то мелькнуло за занавесками. Но мгновение спустя все снова замирает.

Я сажусь в машину и захлопываю дверь, втиснувшись на заднее сиденье вместе с остальными. Джексон переключает передачи и нажимает на газ, колеса вращаются, из-под них летит гравий. Он быстро разворачивает машину и несется вперед, в темноту. Деревья, как тени, проносятся мимо.

Шины визжат, когда он безрассудно поворачивает на главную дорогу; к счастью, других машин поблизости нет. Он слегка замедляется, снижая скорость до разрешенной, а когда тишина в машине превращается из панической в подавленную, он смотрит в зеркало заднего вида – на меня.

– Кому-то нужен врач? – спрашивает он.

– Возможно, мне что-то такое нужно, – признается Бринн и морщится, касаясь затылка. – Может, заплатка.

Квентин, нахмурившись, оглядывается на нее. Бринн радостно улыбается. Марчелла берет ее за руку, и их сцепленные руки лежат у нее на коленях.

Теперь, когда мне не нужно бороться за жизнь, все вокруг словно плывет. Мне кажется, что я вся покрыта ушибами. У меня болят мышцы, о которых я и не подозревала. Я прислоняю голову к стеклу, и глаза постепенно закрываются.

– А потом? – шепчет Джексон, снова привлекая мое внимание. – Что нам теперь делать, Мена?

Я смотрю на Сидни и на остальных девушек, мы все в крови. В ушибах. Мы сделали это вместе – спасли кого смогли. Что смогли. Теперь осталось лишь довести дело до конца.

Следующая мысль приходит в голову нам всем одновременно, и нам не нужно произносить ее вслух, чтобы понять друг друга.

– Мы уничтожим Академию инноваций, – отвечаю я Джексону, глядя на остальных девушек. Сидни улыбается мне.

Это станет началом конца академии. Мы найдем мистера Петрова. Инвесторов. Наших родителей. Мы найдем их всех и позаботимся о том, чтобы они больше никому не причинили вреда.

Они никогда больше не причинят вреда ни одной девушке.