Сидни смотрит на меня.

– Ты в порядке? – спрашивает она, быстро оценивая мое состояние.

– Они будут нас искать, – повторяю я предупреждение Леандры. Страх начинает стискивать горло, и мысль о том, что нас запрут в этой школе, кажется страшнее смерти.

– Они никогда нас не поймают, – шепчет Сидни.

Хотя мы хотим, чтобы это было правдой, непреложной истиной, мы знаем, что все не так просто.

Сидни обнимает меня и Аннализу, Марчелла и Бринн подходят к нам. Мы признаемся друг другу в любви, обещаем, что будем заботиться друг о друге, а потом я отступаю назад и окидываю взглядом лабораторию.

Они создали нас, эти мужчины. Они хотели получить девушек, которые будут всегда слушаться. Красивых девушек, которые никогда не жалуются. Никогда не протестуют. Им нужна была вещь. Собственность.

Они думали, что у нас нет души. Но на самом деле, судя по тому, как они обращались с нами, души нет у них. Это они чудовища, твари.

Я думаю об этом стихотворении, о «Девочках с острыми колышками». И теперь, уже скоро, мы станем теми, кто научит мальчиков, как следует себя вести. Мы станем образцом твердости. Уважения. Любви. И мы победим. В этом я уверена.

Мы выходим из кабинета в основное помещение лаборатории. Джексон идет рядом со мной. Мы останавливаемся у лестничной клетки, пропуская других девушек вперед. Я смотрю на него.

Наверное, он… представить не могу, что он сейчас чувствует. Я спрашиваю его.

– Сейчас я чувствую себя отвратительно, – говорит он, поднимает взгляд и осторожно смотрит мне в глаза. – Я только что видел, как человек погиб. И… и я боюсь за тебя. Не думаю, что они дадут вам жить спокойно.

– А это жизнь? – спрашиваю я, пытаясь понять, как он воспринял правду, которую мы узнали. Кажется, его задел этот вопрос.

– Конечно, – отвечает он, хромая ко мне. – Мена, не сомневайся. – Он заключает меня в объятия, и я рада, что он рядом. Я рада, что он остался.

Глядя на меня, Джексон касается ладонью моей щеки. И я не вздрагиваю, когда он касается меня, несмотря на то, что прикосновение кажется очень личным. Несмотря на то, что я чувствую себя уязвимой. Я улыбаюсь ему.

– Ты… – шепчет он. – Ты насквозь промокла от крови. Это странно. – Он оборачивается. – И, господи боже, – добавляет он, – нам пора идти. Прямо сейчас. Прямо, черт побери, сейчас.

– Я согласна с твоим приятелем с заправки, – доносится голос Сидни с верхнего пролета лестницы. Она смотрит вниз, на Джексона, и они улыбаются друг другу.

Вместе мы проходим через кухню и выходим на улицу через заднюю дверь. Ветер холодит мою влажную кожу. Я вижу, что прямо у ворот стоит машина, и предполагаю, что Квентин за рулем. Сидни бежит вперед с ключами, а я поддерживаю Джексона, у которого по-прежнему болит нога. Бринн идет рядом с Аннализой.

Марчелла догоняет Сидни, и вместе они открывают железные ворота академии. Квентин выбирается с водительского места и смотрит на нас, пытаясь разобраться в происходящем.

Он видит девушек, перепачканных кровью. Джексон хромает.