…Позже в Тифлисе мне говорили, что Макс был ранен на фронте, но с ним я уже больше не встречалась.
…А потом жизнь стремительно понеслась. За плечами осталась гражданская война, партизанский отряд, где я была разведчиком, пулеметчиком, военным комиссаром; учеба в вузе. Всё время писала, печаталась в студенческих журналах.
Наконец стала врачом. Меня направили в Казахстан заведующей Окрздравотделом. В Казахстане проходили первые хлебозаготовки. Меня послали в район ответственной по заготовке хлеба. Свыше тысячи километров верхом объехала казахскую степь.
Скольких талантливых, энергичных людей повидала, сколько трудностей пришлось пережить в годы становления советской власти в Казахстане. Об этом я написала литературное произведение «Страница большой книги». Послала книгу Алексею Максимовичу Горькому. Как-то почтальон принес большой длинный конверт с незнакомой маркой. Внизу на конверте стояло слово: «Сорренто».
Взволнованно открыла письмо.
«…Товарищ Аргутинская, такие книги, как Ваша, Козина «Солнце Лебаба» и другие такого типа, т. е. книги, изображающие быт, нравы нацменьшинств и партийную работу среди них, – такие книги своевременны как нельзя более и должны иметь очень серьезное значение для нашего читателя. Ваша книга деловито и хорошо знакомит с условиями и успехами среди меньшинств…»
Горький писал и о недостатках книги, что заставило меня о многом задуматься – как писать, разрабатывать образы работать над языком.
Следующую книгу – роман «Огненный путь» о борьбе отряда Красной Армии Алексей Максимович тоже прочёл.
«…Мне Ваша книжка понравилась, – писал он. – Написана просто, почти без фокусов словесных, без той противной литературщины, которая – к сожалению – все больше соблазняет нашу молодежь. Если Вы в работе над второй частью будете ещё более строго следить за простотой и точностью языка, это сделает вторую часть лучше первой… Очень радует меня, что женщины постепенно входят в литературу. Мало ещё их, а все-таки уже заметны».
Когда Алексей Максимович вернулся из-за границы, несколько раз пыталась встретиться с ним. Как-то позвонили из Союза писателей и сказали, что к Горькому приехал Ромен Роллан, и для встречи с ним Алексей Максимович приглашает писателей к себе на дачу.
Выехали в автобусах. Всю дорогу взволнованно молчали. Машины неслись среди густого леса, затем по узкой дороге. Остановились у высокого зеленого забора. В глубине сада – особняк. Вошли в фойе. Стоя на лестнице, ведущей на второй этаж, Алексей Максимович приветствовал нас, здороваясь с каждым за руку. Большая светлая комната, длинный стол, в конце которого в кресле, закутанный в серый плед, сидел Ромен Роллан: маленького роста, худой, с бледным лицом.
Расселись вокруг стола. Ромен Роллан засыпал вопросами, интересовался, над чем работаем, спрашивал о новинках литературы. Алексей Максимович, дымя папиросой, стоял в стороне, прислушиваясь к беседе.
Улучив удобный момент, подошла к нему и назвала свою фамилию. Он крепко пожал мою руку. Какие у него были молодые, искрящиеся глаза.
Беседа продолжалась часа два. Ромен Роллан устал. Горький проводил его отдыхать.
Вышли на открытый балкон, повисший над цветником, – за ним высился густой лес. Далеко уходили поля, пригорки, внизу плескалась Москва-река.
Впитывали каждую мелочь, каждую деталь. Ведь здесь жил и работал «великий писатель земли русской».
Опираясь на барьер балкона, Алексей Максимович задумчиво сказал:
– По вечерам гуляю в лесу, зажигаю костры. Это так красиво.
Возвращались от Горького возбужденные.
Думала ли думала, что в последний раз вижу Горького!.. Никогда не забуду этот страшный день.