В ногах фигуры у самой надмогильной плиты из земли выступал гладкий серый камень, на котором были выбиты несколько строк: «Совершенствуйте себя во всех науках, давая пищу для ума», «Кормите лошадей сеном, но бакланам и беркутам давайте только зерно». «Нас немного, но мы едины, и цель у нас одна». «В вечность уходя – остаться навсегда». «Всё едино: как вверху, так и внизу во всех мирах». Надписи были сделаны на современном эльфийском.

– Это и есть знаменитые «стансы Савельева»? – недоверчиво спросил Артём.

– Похоже, что да, – ответила Ида.

– Но ведь ты говорила, что надпись на камне выложена разноцветной смальтой, – удивлённо сказал Влад, поворачиваясь к Алисе.

– Я и сама теряюсь в догадках, – пожав плечами, ответила та.

Владислав достал из сумки чернильницу и чистый лист пергамента и тщательно переписал выбитые на камне строчки.

– Я пока не вижу в написанном никакого смысла, – сказала Ида, в пятый раз внимательно перечитывая стансы. – Может быть, надпись нужно читать с конца? – эльфийка, наморщив лоб, зашевелила губами. – Нет, ерунда получается, – через несколько минут сказала она.

– Возможно, здесь зашифрована какая-то анаграмма, – задумчиво сказала Алиса. – Может, надпись не стоит воспринимать буквально?

– Знаешь, здесь, наверное, десятков пять анаграмм, – ответил Алисе брат.

– Мы можем спросить об этой надписи у кого-нибудь из преподавателей – например, у Санг, – без особого энтузиазма предложила Ида. – Возможно, она что-нибудь знает. Ведь, однозначно, – это – не та надпись, которую выложили по просьбе Савельева.

– Ладно, пойдём, – зябко поёживаясь, сказал Артём. – Карренская библиотека ждёт. Совесть зовёт нас корпеть над учебниками.

– Давайте сначала сходим на могилу Брунгильды, – предложила Ида. – Это недалеко.

Они дошли до могилы валькирии по узкой дорожке, вымощенной разноцветной плиткой. За исключением надмогильной плиты, вся могила Вейрэ была сплошь засажена белыми розами. Черты женщины, изображённой на плите, не отличались идеальной правильностью, но в ней была изюминка, которая дороже красоты.

«Придёт день – и солнце взойдёт над свободной от страха Валией», – Ида тихим голосом прочитала надпись, выгравированную по краю надмогильной плиты. – Смотрите, – она указала рукой на яркий рубиновый треугольник, горящий в правом углу плиты. – Это – символ насильственной смерти.

Постояв в молчании у могилы Брунгильды ещё несколько минут, Влад, Артём, Алиса и Ида отправились в библиотеку: уроки – увы – никто не отменял.

Вернувшись поздно вечером в крепость, четвёрка столкнулась в коридоре с Литой Санг. Владислав решил не откладывать дело в долгий ящик:

– Лока Санг, мы недавно были на кладбище Кла-Мье, на могиле Александра Савельева… – начал Влад.

Тонкие брови орны удивлённо поднялись вверх.

– Ну, нам просто захотелось посетить его могилу, – добавил Влад в качестве объяснения. – Я слышал, – продолжал он, – что надпись, которую должны были разместить на надмогильном камне, придумал сам Савельев…

– Да, это действительно так, – ответила Санг и наизусть повторила выбитые на камне строчки.