Кайл молниеносно уворачивается и прикрывает собой Терру. Ведьмак скалится, будто взбешённый зверь, и предвкушает любопытную встречу. Но в свет шагает знакомая фигура.

– Мне плевать на ваши намерения. Скажу одно: убирайтесь, – Даррен подносит лезвие к лицу Кайла и расплывается в хищной улыбке. – Даже не думай приближаться к Рошель. И вообще, пожалел бы сестру.

– Между прочим, друг, твоя ненаглядная возлюбленная сама позвонила мне.

– Бред.

– Не знаю, где она находится в данный момент, но явно не в раю.

– Рошель… – Даррен вдруг бледнеет. Опускает напряжённую руку, закатывает глаза и через секунду роняет грозное оружие. Оглушительный звон разносится по всему первому этажу и, добравшись до верхних комнат едва слышным эхом, поднимает на ноги мага с её верным телохранителем. – Рошель…нет в комнате.

– Раз уж ты жив и в добром здравии, я могу с чистой душой покинуть сие негостеприимное обиталище. Идём, Терра.

– Удачи, братик, – девочка ловко проныривает под рукой брата и подходит к Даррену на негнущихся ногах. – Я хочу помочь ведьме.

– «Хочу» войдёт в твой лексикон после восемнадцати. А пока ты подчиняешься мне.

– Она спасла мне жизнь!

– Фиолетово.

– Ты… – Терра начинает сгибать пальцы, словно решаясь на немыслимый поступок. Оглядывается через плечо, смотрит на окаменевшего Даррена, в его затуманенные глаза. Дёргается от грохота приближающихся шагов.

– Даррен, – женский голос, тонкий и прерывистый, но такой сильный, залетает в прихожую струйкой ветра.

– Ты клялся перед портретом прабабушки, – шепчет ведьмочка, крепко зажмурившись. Кайл застывает на месте. Лунный свет, до сих пор освещающий его лицо, рассеивается под натиском плывущих облаков. – Клялся, что отплатишь ей жизнью…

– Замолчи.

– Я всего лишь хочу помочь!

– Я не нуждаюсь в твоей помощи, а значит…

– Я прошу тебя о помощи, – Даррен наклоняется к девочке с протянутой рукой, отчего Кайл дёргается. Терра, на мгновение сжавшись, переводит взгляд с лица принца на его раскрытую ладонь. – Помоги мне.

– Не смей к ней прикасаться! – ведьмак шагает вперёд слишком поздно: его сестрёнка, преисполненная счастья и страха, касается длинных белых пальцев маленькой ладошкой.

В комнату забегают Фриц и Аника.