– Ты в норме? – оборачиваюсь к мужчине и с удивлением замечаю, что рядом материализовался мур. Улыбка проскальзывает по губам. – Читаешь мои мысли, дружок? – заглянув в разноцветные глаза, повышаю голос. – Сторожи тёмного дворецкого. И обязательно веди себя отвратительнее, чем при нашем знакомстве!

Мысль о том, что кто-то в этом доме точно защищён, придает толику уверенности. Я поджигаю ладони, выливаю всю скопившуюся ярость в мышцы и упираюсь в дверь. Магический барьер Аники занимает оборонительные позиции. Я ожидаю каких-то уловок, заклинаний, аннулирующих настоящую магию, но происходит непредвиденное: по телу крадётся лёд. Тонкая ледяная корочка обволакивает руки, шею, лицо, приклеивает одежду к телу. Холод становиться всё безжалостнее с каждой секундой – чем больше трещин в барьере, тем сильнее боль, пронзающая внутренности. Выгнув спину и упершись ногами в пол, чувствую, как ладони покрываются мелкой дрожью, а кожа, по-моему, лишается верхнего слоя. Инстинкты самосохранения на пару с рефлексами неистовствуют, поэтому, чтобы вдруг не отскочить, я начинаю кричать. Крик создаёт хотя бы видимость того, что боль утихает, облегчает сознание. Однако, как выясняется, самое страшное караулит за углом.

Моя боль, моё терпение, терзания мужчины, который борется с желанием подбежать ко мне, – все страдания оказываются напрасными.

Когда энергия почти иссякла, и трещины расползлись по стенам, будто тысячи змей, барьер слегка завибрировал. Лёд, покрывший меня толстым слоем, тускло засветился. Впившись глазами в деревяшку и не имея возможности соображать, я делаю финальный рывок. Дверь рассыпается на мелкие кусочки.

И её тут же заменяет ледяная копия. Более того, лёд теперь обосновался на стенах, мебели и даже колбах.

Я валюсь на ноги. Взгляд скользит по окровавленным рукам. Бернард опускается на колени, берёт меня за плечи, что-то говоря. Или, может быть, крича. Мур приземляется рядом и начинает облизывать мои ладони синеватым язычком.

Я сильнее. Я сильнее любого мага. Но…

Маги не способны управлять стихиями. Ведьм в семье Аммиан нет и быть не может – я бы давно раскусила даже умело скрытое энергетическое поле. Значит…что это значит?

Разум трещит по швам, когда с верхнего этажа доносится дикий крик. Нечто тяжёлое обрушивается на пол с такой силой, что стены подвала едва ощутимо сотрясаются.

– НЕ ПРИКАСАЙСЯ К НИМ! – я ору до глухоты в ушах, вцепившись в ковёр на полу. В затуманенной голове проскальзывают бессвязные мысли и ощущения кошмарной физической боли, но тело не чувствует ничего. Кулаки врезаются в лёд по команде автопилота. Слёзы капают на губы, смешиваясь с кровью.

******************

На пороге распахнутой двери Кайла и Терру встречает мёртвая тишина. Брат приказывает сестре не следовать за ним, девочка, надув щёки, подчиняется. Последующие пару минут в густой темноте дома можно разглядеть лишь светящиеся карие глаза с узкими зрачками.

– Никого нет.

– Не может быть. Голос у твоей Рошель был сорвавшийся – такой подделать невозможно.

– Она могла иметь в виду другое место.

– Ага, точно. Ведьма-школьница, образовавшаяся в двадцать первом веке неделю назад, обзавелась квартирой и переселила туда своих друзей, – Терра заглядывает в прихожую. Ведьмочка и ведьмак одинаково напряжены, но это не мешает им рассуждать в меру больших возможностей мозга. Поэтому, когда над головой Кайла стремительно проносится лезвие меча, Терра успевает нейтрализовать его одним взмахом ладони.

******************

Пульсирующие от слабости руки сами приклеиваются к полу. Тяжело дыша, я пытаюсь остановить нескончаемые слёзы, но любой звук извне заставляет их снова литься по щекам.

Где Бернард?

******************