Небольшая кошечка с ярко-синей шерстью и очень пушистым хвостом внимательно осматривает меня с головы до ног.       Один глаз – цвета нежной небесной лазури, второй – белоснежный, лишённый зрачка. На громадных (для такой крохи) ушках красуются элегантные кисточки, на сморщенном носике – пучок длинных волнистых усищ.

– …Какая прелесть! – не выдержав, прикрываю рот ладонью, но энергия утекает в ноги, и те пускаются в пляс.

– Похоже, он выбрал нового хозяина…

– Хозяина? – Фриц вопросительно смотрит на Даррена, на что тот пожимает плечами и усмехается.

– Стоит только отвернуться, а к Рошель уже коты пристают.

– Дурак.

– Я тоже тебя люблю. Кстати, милая, ты уже придумала оправдание для учительницы?

– Дья-я-явол! С этого момента ложь себе подобным – твоя неизменная прерогатива!

******************

Мы вламываемся в класс, чудом не сорвав двери с петель. Всё потому, что кто-то безумно тяжёлый не посмотрел под ноги, навалился на меня, грубо втолкнул в кабинет, успел схватиться за стену и, конечно, обнял за талию (чтобы не дать упасть!) на глазах всех учеников.

– Всем доброго утречка, – скосив голову на бок, я вцепляюсь в шею Даррена крепче, потому как чувствую, что теряю равновесие.

Дьяволёнок выпрямляется, старательно одёргивает мой жилет с блузой, я, в свою очередь, поправляю его бордовый галстук, чётко давая понять взглядом, что такой сногсшибательный аксессуар может стать не менее прекрасным орудием убийства. Мы улыбаемся друг другу во все тридцать два зуба и расходимся по своим классам. Точнее сказать, Даррен отправляется на собрание студсовета, оставив меня на растерзание своим ошарашенным поклонницам.

День обещает быть весёлым…

Спустя всего одно полноценное занятие я внезапно узнаю о себе много нового.

– Ненавижу школу. Ненавижу одноклассников. Ненавижу широченную спортивную форму, которую мне потрудились выдать неглаженой перед самым уроком физкультуры. Ненавижу историю.

Даррен усмехается, забирает полупустой поднос из моих рук, наваливает на него всё, что только можно, и, вернув обратно, позволяет себе начать смеяться во весь звонкий голос.

– Смешно тебе?! – зыркаю на негодяя, прищурившись, и ёжусь от его внезапного прикосновения.

– Что ты такое говоришь! – Даррен обнимает меня за плечо, широко улыбается, заглядывает в лицо и бессовестно крадёт всю прелестную угрюмость на пару с сосредоточенностью. Устало вздыхаю и позволяю ему сотрясаться от смеха дальше.

Мы доходим до пустого столика практически в обнимку и садимся на соседние места.

– Ладно-ладно, всё вышеперечисленное понять можно, но история-то чем тебе не угодила? Я бы рассмотрел математику, искусство, язык, но…