– Попробую угадать дальше… Компьютерный бум конца ХХ века – ваших рук дело?
– Бинго! Когда все стало на свои места, мы получили необходимую мощь в мировом масштабе, все силы организации были брошены на два фронта. Первый – остановка глобальных конфликтов в мире. Или как минимум перевод их в локальное русло. Это было сделано и через ядерное сдерживание, и через прямое насаждение демократий в ряде стран, и через формирование мировой валюты, доллара, как основного платежного средства. Мы получили средства, затормозили конфликты, которые провоцировали хаос и могли разбалансировать общество. Был разработан целый план по поэтапному движению к Единому мировому государству. Необходимое условие для концентрации усилий, так сказать, и план постепенно выполняется. Второй – вычисления. Поскольку нам нужно оцифровать разум, даже не создать «думающую машину», то надо как минимум заняться строительством таких машин. Кстати говоря, все современные системы искусственного интеллекта – это лишь «понимающие машины», думать они не могут, умеют лишь считать в определенном узком круге задач. Однако в рамках двухмерной матрицы вычислений задачу никто решить не сможет. Число нервных соединений в человеческом мозгу так велико, что традиционным компьютерам это не под силу, даже с учетом всей их эволюции за прошедшие десятилетия. Сейчас iPhone имеет мощность в несколько раз большую, чем все компьютеры НАСА, которые помогли рассчитать и доставить человека на Луну, но толку от этого в нашем деле – грош. Зато недавно мы вплотную приблизились к трехмерным компьютерам, квантовым. На этапе зарождения они оказываются еще более узкоспециализированными, чем традиционные, но обеспечивают грандиозный прирост мощности. Вполне возможно, что ключ лежит именно в этом русле. Не знаю. И когда некое подобие человеческого разума будет смоделировано в цифровой форме, нужно будет решать вопрос с переносом сознания. После – все, Рубикон перейден. Мы получим условно вечные тела, функционирующие на базе кремниевых кристаллов процессоров, модулей памяти и электричества. Бонус – условно вечное существование. Сможем завоевывать звезды, невзирая на ограниченность скорости света, миллион лет будет простым чихом. Сможем объединять усилия в облачное решение задач, формируя из нескольких разумов единый, более мощный, а затем разъединяться обратно. И сможем усиливать свойства разума, увеличивая и достраивая мощность машин. Трудно даже себе представить перспективы человечества на этой ниве. Мы не только доберемся до звезд, мы станем властелинами во Вселенной.
– Звучит заманчиво… – искренне сказал я. – А пока, что нас ждет в Антарктиде? Зачем мы туда летим? Там действительно тайная база, о которой столько писала желтая пресса?
– Полноценной базы там нет, есть только поселение рядом с еще одним артефактом. Я хочу, чтобы вы его увидели. А после мы посетим Окленд, где находится штаб-квартира «Золотого щита». Вот там вам расскажут и покажут еще много интересного.
– Лайнер такого размера сможет приземлиться в Антарктиде? Уж простите за глупые вопросы…
– Самолет садиться не будет, он сделает пару кругов и заберет потом нас обратно. Мы сядем на винтовой капсуле, не волнуйтесь, все будет чинно и благородно. Она же доставит нас обратно на борт. А пока предлагаю поспать, это весьма полезно в долгих перелетах. Здесь, на верхней палубе, есть изолированные каюты, вам никто не помешает.
Каюта выглядела несколько аскетично, но диван в ней был очень удобным. В сон я погрузился довольно быстро и столь же быстро проснулся, словно не отключался вовсе. Никаких снов, никакого абсурда! Вот отлично, хоть от этой чепухи избавился. Правильно говорил товарищ Мао: «Чтобы плавать, надо плавать». В смысле хоть что-то делать, а не сидеть и страдать. Блейд постучался в сдвижную дверцу и сказал:
– Майкл, нам пора! Обед и высадка.
Стол деликатесами не изобиловал, зато, пока мы трапезничали, я кратко пересказал Блейлу все события 1971 года, какие помнил. Когда мы подошли к капсуле, у меня снова засосало под ложечкой.
– Давид, а сколько часов мы уже летим?
– Тринадцать, – отозвался он. – Понимаю, кажется, что мало, но этот лайнер умеет достигать скорости в три Маха. Так что добрались мы относительно быстро. Не волнуйтесь вы так! Высадка – это отточенная за много лет процедура. Не было ни единого сбоя… Вот, смотрите… – Блейд отворил передо мной шлюзовую дверь. – Зимняя одежда и все необходимое находится здесь.
Внутри капсула выглядела как миниатюрная копия верхней палубы лайнера. По периметру цилиндра был расположен круговой серый диван, каждое посадочное место которого было оборудовано ремнями безопасности. В верхней части фюзеляжа находился ряд иллюминаторов, а посреди торчал никелированный шест, упирающийся в потолок.
– Это балка жесткости, а не пилон для стриптизерши, – со смехом объяснил Блейд. – Располагайтесь… Управление капсулой изнутри невозможно. Все делает автоматика лайнера или, в крайнем случае, пилоты.
На удивление, отделение от самолета оказалось почти неощутимым. На мгновение тело мое стало невесомым, а затем его прижало к креслу с небольшой перегрузкой. Самое неприятное было смотреть за облаками, проносящимися за иллюминатором. Затем облака резко ушли вверх, и внизу раскинулось бесконечное, уходящее к горизонту белое поле. Не успел я налюбоваться антарктическими просторами, как поле стремительно приблизилось, горизонт пропал из виду, раздался негромкий стук, и капсула плавно закачалась по вертикальной оси. Мы сели.
– Одеваемся! – распорядился Блейд.
Он растегнул ремни, встал и поднял сиденье дивана. Под ним лежал зимний комбинезон Canada Goose невероятной толщины.
– Максимальная защита, – сообщил Блейд. – Сохраняет тепло даже при минус восьмидесяти Цельсия. Надеваем только верхний слой, нам по поверхности долго не куролесить. Шапка, шарф и обувь в нижнем ящике. Там же есть очки и защитная маска. За бортом сейчас минус сорок восемь. Кислородный баллон не нужен, но слизистые защитить стоит.
После того как мы оделись, Блейд нажал на клавишу около шлюза, и дверь отъехала вбок. В проеме открылось ослепительно-белое бескрайнее пространство.
– Рекомендую сейчас ничего не говорить. Когда снимем маски, тогда и продолжим, – посоветовал мой спутник и решительно шагнул вперед.
Неподалеку от места посадки капсулы, как оказалось, располагалось несколько построек, похожих на ангары. Поодаль от них возвышалось кубическое сооружение, от которого прямо по поверхности до жилых помещений шли черные трубы разного диаметра. Больше в окрестностях ничего не было видно. Погода стояла безветренная, но стылый мороз обжигал смертельно. Ноздри мои даже под маской мгновенно слиплись, чтобы не допускать ледяной воздух глубже, я постарался дышать неглубоко и медленнее двигаться. Тем не менее до бараков мы добрались буквально за несколько минут.