– Мой контракт был заключён с владельцем замка на год с возможностью продления. – Камелия так сильно переживала, чтобы не произвести впечатление человека, нуждающегося в целебной магии, что совершенно не заметила нашей короткой стычки под столом. – Первое время, когда я прибыла в Лазурию, я думала что попала в рай и была уверена, что буду пользоваться пунктом продления договора, и задержусь в этом невероятном мире на несколько лет.

Дикса согласно хмыкнула. «Да уж, представляю», – кисло подумала я, – «утром Камелия гуляла по рынку, набирая свежих продуктов, днём готовила еду для нанимателя, а вечерами купалась на море и загорала. И при этом получала оплату в несколько столичных зарплат. Красота, а не жизнь! Мне бы такую!» И завистливо вздохнула. Мне не снился не то, чтобы отдых в Лазурии, а даже в каком-нибудь менее популярном и бюджетном Плюраже. Я только-только устроилась на работу в СБИ и отдала накопившиеся долги.

– А последние месяцы мне стали сниться какие-то странные сны, я стала… как бы это выразиться… подвисать, – голос Камелии понизился до шёпота. – Несколько раз я очнулась у плиты, а суп уже убежал. И я совершенно не помнила, что происходило со мной последние пять, десять, а иногда пятнадцать минут. Мысли стали путаться, я забывала, клала я соль или перец, или ещё нет. Пару раз я не могла вспомнить, что со мной происходило последние несколько часов, – женщина сжала пальцы рук на своей кожаной сумочке до такой степени, что побелели её костяшки.

– А что же Вам снится? – спросила я Камелию. Изо всех сил я старалась сохранить на лице отстраненно-вежливое выражение. Когда я работала в публичном доме мадам Жадрин, спя по три-четыре часа в сутки, я и не так подвисала. Порой я с трудом могла вспомнить, когда последний раз чистила зубы или мыла голову, и отчаянно путалась в датах.

– Ну, разное… – женщина слегка побледнела, – Иногда какие-то ржавые клетки и плети, иногда полутёмная комната со множеством столов и различных склянок. Но в ней мне почему-то ещё страшнее, чем там, где находятся клетки. А главное, во всех моих снах я слышу душераздирающие стоны и крики…

У кого-то упала вилка на пол. От этого звука Камелия аж подпрыгнула на стуле и заозиралась по сторонам. Именно в этот момент подошёл Тар:

– Ле-леди, вы выбрали? – спросил, он слегка запинаясь.

«Интересно, что это с ним?» – вновь подумала я. Камелия ничего не стала заказывать, я и Дикса взяли по чашке кофе, и подавальщик удалился, невзначай тряхнув своими золотыми кудрями. Я хорошо знала это движение головы Тара, он обычно так делал, когда был загружен заказами и старался всё успеть сделать. Вот только в раннее утро выходного дня почти весь кафетерий пустовал. На этот раз Диксу не пришлось пинать под столом, она сама вернулась к разговору.

– Камелия, Вы думаете, что кто-то стёр Вам память или поставил блок? – спросила она женщину в лоб.

Я понятия не имела, с какой стороны подобраться к этому делу, и была признательна подруге за её вопрос. Камелия торопливо закивала головой:

– Я понимаю, это полная чушь и бред. Лазурия всё-таки входит в Содружество Миров, – она вновь вцепилась в свою сумочку, боясь поднять на нас свой взгляд.

Я кивнула на слова Камелии. Лазурия уже много лет входит в Содружество Миров – альянс, на территории которого соблюдается Конвенция о Защите Личности. Сканирование, а тем более вмешательство в чужую ауру без ведома её владельца или опекуна в любом из таких миров – это практически гарантированная ссылка на плутониевые рудники.

– Ну почему же, – перебила её Дикса, – дайте мне разрешение на сканирование Вашей ауры, и я скажу Вам наверняка, имело ли место незаконное вмешательство.

Женщина нервно кусала губу, не зная согласиться или нет. С одной стороны она хотела, наконец, избавиться от дурных видений, а с другой – она опасалась довериться нам с Диксой. Тяжело вздохнув, Камелия всё-таки решилась:

– Ладно, даю разрешение на сканирование ауры.

Глаза моей напарницы зажглись предвкушающим огнём, она откинула одну из имбирно-рыжих кос и тут же перекинулась на магическое зрение. Я невольно залюбовалась ей в этот момент. Сосредоточенное выражение лица очень шло моей подруге, кривоватых зубов не было видно, а под углом, которым она ко мне сидела, уродливая бородавка не была заметна. Даже неаккуратные детские косички не портили общего вида, таким азартом запылали у неё глаза. Передо мной вдруг возникла совершенно другая Дикса.

Я тоже перестроилась, но скорее за компанию. Раз уж рядом со мной находится специалист по аурам живых существ, то вряд ли я смогу заметить что-то большее, чем она. Кокон силовых потоков вокруг Камелии на первый взгляд выглядел как обычная аура слегка не высыпающегося или немного приболевшего человека. Ровное, но не слишком яркое лавандовое свечение переплетающихся нитей радовало глаз. Я почувствовала беспокойство клиентки, множество различных мыслей о Лазурии, приятные воспоминания смешивались с беспричинным страхом.

– Я вижу, у Вас действительно есть блоки на память, но они крошечные, – вдруг произнесла Дикса.

– Где? – я чуть не подпрыгнула за столом.

– Вот смотри, – и она провела рукой в нескольких местах, растягивая верхний слой ауры и показывая тот, что лежал под ним.