– Вот думаю, коли ты так по тарелочкам пострелять хочешь, поезжай, разомнись. Заодно проверишь, все ли оружие у них на месте.

Видя довольную улыбку Мясоедова, полковник сам едва удержался от смеха.

– Да, чтобы завистников не плодить, возьми с собой Леонида и еще пару бойцов.

– Стыдно признаться, – горестно вздохнул Михеев, но – чувство зависти мне тоже знакомо.

Он с надеждой посмотрел на Реваева.

– Ну что же, капитан, – усмехнулся Юрий Дмитриевич, – со своими недостатками надо уметь бороться. Я думаю, с этим вы совладаете.

Капитан еще раз вздохнул, показывая свое разочарование, но спорить с полковником не решился.

– Съездить мы, конечно, съездим, дело нехитрое, – Жора вопросительно посмотрел на полковника, – только я, если честно, не очень пойму, с чего вдруг им такое внимание, этим Волковым? Вы что, правда думаете, что папашка решил избавиться от своего сына-балбеса, а заодно и всей его компашки?

– Нет, именно так я не думаю, – немного помедлив, отозвался Юрий Дмитриевич. – Мы в любом случае должны проверить оружие, которое имеется у ближайшего окружения погибших. Так что давайте по этой схеме и будем пока работать.

– Я понял, все сделаем, – кивнул Мясоедов.

– Тогда никого не задерживаю. – Реваев вновь надел очки. – Георгий! – окликнул он направляющегося к двери майора. – Я попрошу, если у вас там все пройдет в штатном порядке, сильно не задерживайтесь. Думаю, во второй половине дня здесь тоже будет чем заняться.

Кивнув, Жора вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. Оставшись один, Реваев просмотрел записи, сделанные за день в блокноте, и недовольно нахмурился. Записей постепенно становилось все больше, возле многих из них уже стояли галочки, свидетельствующие о том, что намеченные полковником мероприятия были выполнены, вот только к раскрытию дела все эти галочки Реваева пока не придвинули ни на шаг. Взглянув на часы, Юрий Дмитриевич прихватил со стола свой блокнот и тоже вышел из кабинета. Двумя этажами выше его уже ждал начальник следственного управления по раскрытию особо важных преступлений генерал-майор Карнаухов. Ждал с отчетом о проделанной за день работе по этому громкому, попавшему во все новостные сюжеты делу, которое падкие на ярлыки журналисты с первого дня окрестили «делом МГИМО».

Вика, оставившая свой «смарт» возле дома и приехавшая с Жорой на одной машине, первой подошла к стоявшему в дальнем углу стоянки внедорожнику Мясоедова.

– Жора, давай скорее, – поторопила она вразвалку, не спеша шагающего майора, – я что-то так проголодалась сегодня, а нам еще час добираться.

– Можно по дороге где-нибудь перекусить, – предложил Жора, устраиваясь на водительском месте, – купим тебе чизбургер, мне – двойной чизбургер, и тогда есть шанс не умереть с голоду до того момента, как ты приготовишь ужин.

– Это плохой вариант, ты же знаешь, как я отношусь к фастфуду, – отозвалась Вика, когда черный «террамонт» выехал со стоянки и влился в плотный вечерний поток.

Жора промолчал, делая вид, что весь поглощен управлением автомобилем.

– У меня нет никакой силы воли, – жалобно продолжила Вика, – если мы куда-то заедем, то одним чизбургером дело не кончится. Я опять наберу всего, объемся, и потом мне будет плохо.

– Так ведь это потом, – с усмешкой покосился на нее Жора, – а сначала будет хорошо. Очень хорошо!

– Хорошо, – сдалась Крылова, – вези меня, искуситель, будем объедаться. Только, чур, вечером я уже ничего больше готовить не буду. Наедайся сразу до утра.