А вот когда и третья тройка так же начала падать и калечиться, то преподаватели панически забегали, чем немного напугали старшекурсников, которые их никогда в таком состоянии не видели.

Мальки же были и вовсе в ужасе. Они ведь думали, что это всё часть испытания. И никто пока что их переубеждать не стал.

В итоге, из первых пяти двоек, до конца полосу препятствий ни прошёл никто. А преподаватели, так и не найдя объяснений происходящему, тоже сделали вид, что так и должно быть. Разве что зачёт стали ставить не по времени финиша, а по тому, кто и сколько сможет продержаться. Ну и Целителей дополнительных вызвали. Слишком уж много было серьёзно пострадавших. У Алёны даже мелькнула мысль, что многие слабые духом мальки, после такой полосы препятствий, сами откажутся учёбы.

Но мысль эта промелькнула фоном, потому что голова была забита другим. Всё это время княжна Мещерская не переставала приглядываться к Северскому, раздумывая как рассказать про него отцу. И именно поэтому Алёна заметила, что молодой боярин был не просто удивлён происходящим, а как бы вообще ошарашен. А ещё создавалось такое ощущение, что он видел немного больше других. Ведь иначе, почему он досадливо морщился или качал головой, буквально за долю секунды до того, как очередной малёк отправлялся в неуправляемый полёт? А иногда Северский и вовсе резко прикладывал ладонь к лицу. Словно не мог видеть того, что сейчас произойдёт.

Княжна Мещерская даже заподозрила, что боярин как-то причастен к происходящему. Но все подозрения испарились после того, как Северский сам начал проходить полосу. Досталось ему, как бы ни сильнее других. По крайней мере, падений и полётов было точно больше. Но он всё рвался и рвался вперёд, словно берсерк какой-то. И сдаваться определённо не собирался. За него это сделал Сергей Александрович, скомандовав остановиться и поставив зачёт.

Издевательство над мальками длилось до самого вечера. А Алёна, выкинув из головы мысли про причастность Северского к творящемуся бардаку, продолжала размышлять на тему своего собственного будущего.

И потом, когда вела мальков сначала в душ, а затем, чистеньких, в столовую, думала о том же самом. И вот уже к концу ужина, после которого был назначен короткий письменный тест, княжна решилась.

Подойдя к Северскому, девушка мило ему улыбнулась и спросила:

— Боярин, а ты не хочешь как-нибудь на днях со мной поужинать?

После этих её слов в столовой наступила мёртвая тишина. Такое ощущение, что все теперь смотрели только на неё и боярина. Причём взгляды, которые были устремлены на Северского, человеколюбием не отличались. Скорее — наоборот. А Алёна, наконец-то вынырнув из своих девичьих грёз, вдруг осознала, какую только что подлянку подложила этому парню.

Впрочем, судя по выражению его лица, он это тоже понял. Потому что посмотрел на Мещерскую странным взглядом, покачал головой и ответил:

— Не хочу. У меня девушка есть, — а произнеся эти слова, отвернулся и непонятно выругался: — Твою же кошку, да за хвост об белку!