— Нимфириель!.. — он дождался, когда девушка повернётся, и воскликнул: — Вы слышали, что несёт эта неразумная баба? Говорит: люди ничем не отличаются от альвов. Покажите ей разницу!

Видунья смерила говорившего пренебрежительным взглядом, развернулась и пошла к дядькам, сухо заметив:

— Я не ярмарочный шут.

Цвета с укоризной глянула в спину девушки, доверительно шепнув колдуну:

— Давно у неё мужика хорошего не было.

Мужчины засмеялись, а Володарович — громче всех. Нимфириель на миг замерла, словно споткнулась, а потом сделала чуть заметный пас рукой. Щёлк! Цвета испуганно взвизгнула, когда молоденькая берёзка, рядом с которой она сидела, наклонилась и одна ветка — несильно, а больше попугать — хлестнула женщину по округлому заду. Охранники захохотали ещё громче, наблюдая за перепуганной поварихой. Цвета склонилась к маг’ярцу Хотулу, сидевшему слева:

— Это что?.. Это она так может делать?

— Угу.

Радомир в этот момент вскочил с земли, с недоверием глядя на муравьёв, в бесчисленном количестве бегающих по нему и по плащу.

— Зараза! — в сердцах бросил колдун вслед альвийке.

В ответ поднялась рука с не очень красивым жестом…

Торговый обоз резво катился по дороге. Мужчины уже общались, не делая различий между своими и чужими, скрашивая долгий путь разговорами. И видунья осталась одна. Несмотря на доброе расположение маг’ярцев и почти всех тарсов, люди всё равно сторонились её. Девушка не обижалась и не тяготилась одиночеством. Держалась неподалёку от главной повозки, чтобы «видеть» весь обоз. В какой-то момент Нимфириель перехватила любопытный взгляд возницы. Только по чуть дрогнувшему уголку губ стало понятно, что она уже знает мысли охранника. Альвийка не в первый раз сталкивалась с мужским вниманием и относилась к этому спокойно. Знала, как падки человеческие мужчины на прекрасных дев. А её народ славился своей красотой далеко за пределами Мирквида. В соседних княжествах видунью считали редкой красавицей. Зелёные, с холодным, изумрудным отсветом глаза и ярко-рыжие волосы, доставшиеся от бабки-маг’ярки, привлекали внимание многих. От альвийских предков Нимфириель взяла тонкие черты лица и белую, без румянца кожу. А ещё горделивую осанку, бесшумную походку и, несомненно, свой дар и способности к ворожбе. У девушки было много поклонников, которые порой нанимали видунью, только для того, чтобы поухаживать за ней. Но альвийка быстро вычисляла таких воздыхателей и вежливо, но твёрдо отказывалась.

В повозке было тихо: няньки задремали, а тарская княжна воспользовалась моментом и пересела к Милану — хмурому и молчаливому вознице. Яронега не лезла с разговорами, просто смотрела на дорогу, но заметив неподалёку видунью, поманила её. Нимфириель подъехала ближе.

— Вы звали, княжна?

Тарсиянка едва заметно кивнула и призналась:

— Я нечасто встречала альвов и совсем мало знаю про ваш народ. Не хочу показаться грубой, но нянька Зора рассказывала, что вы полуальв?

— Это правда.

— Значит, в ваших жилах есть и человеческая кровь?

Нимфириель улыбнулась:

— Моя бабушка была человеком.