Спиной вперед он соскользнул с кровати на пол, отходя к двери. Ты ее сам запер, мой дорогой! Я пантерой кидалась на него, но что может сделать крохотный кинжал с боевой шпагой? Дамская игрушка!
— Отлично, моя красавица! Отлично! — шпага вернула д"Артаньяну не только смелость, но и остроумие. — Но только, ради бога, успокойтесь, не то я нарисую вторую лилию на Ваших прелестных щечках.
Ты-то нарисуешь, не сомневаюсь, благородный д"Артаньян!
— Подлец! — бросала я ему в лицо упреки, ранившие его ровно столько же, сколько могут ранить пушистые перья. — Подлец!
Внезапно открылась дверь, ведущая в комнату Кэт, и д"Артаньян молниеносно воспользовался так вовремя проявившейся дорогой к спасению. Дверь захлопнулась, и с той стороны завизжала задвижка.
Я попыталась проломить перегородку, соединяющую две комнаты. Куда там! Осталось разряжаться, вонзая в дверную филенку кинжал.
Увы, я прекрасно понимала, что д"Артаньян отнюдь не стоит с той стороны двери, прижимаясь к ней спиной, чтобы мне удобнее было попасть, но куда-то же я должна была воткнуть не понадобившееся лезвие!
Ругаясь всеми проклятиями, которые знала (надеюсь, мой противник их оценил — это были именно те словечки, что имели большое хождение как раз в его среде), я продолжала истязать неповинное дерево филенки.
Стоп! Ему же еще надо покинуть мой дом!
Я бросила вошедший по рукоятку в дверь кинжал и кинулась к колокольчику. Через минуту весь дом был поднят на ноги, а я, как была полуголая, высунулась в окно.
По двору, не выпуская шпагу из рук, несся в сваливающихся с ноги дамских туфлях доблестный д"Артаньян. Он был обряжен в какую-то жуткую юбку в цветочек, в чепец и сиротскую накидку. О, мой герой!
— Не выпускать! — рявкнула я очумевшему со сна привратнику, но было уже поздно.
Д"Артаньян вырвался за ворота особняка. Сбежал.
Особняк замер, как перед грозой, за исключением безмятежно спящего на своей половине деверя, упившегося накануне в стельку.
Кутаясь в остатки пеньюара, я со второго этажа прекрасно видела, как несется по Королевской площади, поднимая юбкой пыль, мужественный д"Артаньян.
Когда он исчез за домами, я потеряла сознание.
Смертельно напуганные слуги боялись подняться наверх.
Все замерло.
Сколько я пролежала в обмороке, не знаю. Очнулась я оттого, что кто-то поднял меня и перенес в кресло. Стало удобно. Затем стало тепло — меня накрыли покрывалом. Я открыла глаза. Передо мной стоял де Вард. Настоящий.
— Боже, что тут произошло, сударыня? — спросил он, оглядывая опрокинутые стулья и кресла, разворошенную, точно в нее приземлилось ядро, кровать, разорванный пополам пеньюар, часть которого была на мне, часть на постели.