– Вы интересовались, кто получит страховую премию в случае моей смерти? Так вот, я оформила страховку в пользу Жанны, потому что у меня нет близких родственников. А она застраховалась в мою пользу… Ей вдруг показалась, что у Лени появилась любовница, которая ее обязательно убьет. То есть закажет киллеру. Вот такой у нее был бзик. Я ее пыталась утешить, а она на грани истерики. Пошла и застраховалась. Ну я взяла и сделала то же самое. Я же не собиралась умирать, как и она, вероятно.
Автомобиль остановился, и только сейчас Марфина увидела, что они подъехали к офису агентства.
– И все-таки вы меня привезли к себе.
– Это, кстати, мысль, – встрепенулся Елагин, – могу и к себе отвезти. Квартира, правда небольшая, но я все равно в последнее время всегда на работе, где и ночую иной раз.
– Зачем мне вас стеснять? – ответила Марфина.
Она открыла дверь, собираясь выйти из машины, но обернулась к Петру.
– И вообще я очень удивилась, что Леня попросил пригнать машину именно меня. Никогда такого не было, и он никогда бы такого не сделал, потому что как-то это не по-мужски. Он мог позвонить знакомому, подчиненному, и все с радостью помогли бы. Я-то зачем понадобилась? Зачем именно мне, девушке, необходимо ехать через весь город на ночь глядя?
– Может, в той папочке важные и секретные документы находились? И они потребовались ему на той встрече.
– Но как-то Леня вел переговоры без них. И потом, я посмотрела на эти бумаги – ничего особенного, по крайней мере, не срочные.
Глава двадцать вторая
Бережная поднялась на второй этаж морского вокзала, где в кафетерии ей назначил встречу Семен Ильич Пожарский. Он уже сидел за столиком, но, увидев входящую в зал Веру, поднялся и пошел ей навстречу. Подвинул стул, помог опуститься на него, после чего вернулся на свое место. Все выглядело так естественно, словно всю свою жизнь был галантным кавалером.
– Если честно, – признался он, – мне было уже достаточно того, что вы извинились по телефону. Но я специально назначил эту встречу, чтобы узнать кое-что. Дело в том, что я попросил влиятельных в городе людей взять расследование под свой контроль и держать меня в курсе всего. Но те люди пока молчат.
– Так и нечего говорить, к тому же до окончания следствия не положено ни с кем делиться информацией.
– Те же влиятельные люди, – продолжил Пожарский, – рассказали о вас много интересного. Сказали даже, что вы легенда местного сыска. Перед вами маячила головокружительная карьера, но вы ушли на вольные хлеба и теперь занимаетесь приватными делами совсем уж больших людей.
– Ну не совсем так, но близко.
Подошел официант, Семен Ильич посмотрел на Веру.
– Какой кофе предпочитаете?
– У нас есть с корицей, – предложил официант.
– Я не собираюсь худеть, – покачала головой Бережная. – Только маленький эспрессо. Без меда, коньяка, без лимона и так далее. И без корицы, само собой, хотя это и вкусно.
– А мне то же самое и полтинничек коньяка, – сделал свой заказ Семен Ильич. – Коньяк французский двенадцатилетний, если есть такой.