— Это приказ, полковник! — взбесился Шлинке. — Я не шучу! — офицер Смерша стремительно достал пистолет и направил на Ольбрихта.

— Убери пистолет, Иоганн! Не делай глупостей.

Франц шагнул вперед.

— Назад! — рыкнул Шлинке и, дослав патрон в патронник, выстрелил.

В эту же секунду прозвучала в их сторону длинная автоматная очередь. Кто-то опустошал прицельно весь магазин. Свинцовые осы, вспарывая морозный воздух, шквалом обрушились на разведчиков. Возгласы раненых, шум осыпающегося стекла ошеломили на мгновение командную группу. Все попадали.

Шлинке лежал на снегу, раскинув неестественно руки. Серо-зеленая фуражка с нацистским орлом валялась рядом. Франц стоял левее на коленях, согнув голову, зажимал ладонью плечо, сильно кровоточащее. Два легкораненых охранника с автоматами, забежав за стену СКП, залегли для боя. Следопыт отреагировал молниеносно. Он вскинул винтовку и, припав на колено, взглянул в прицел. В перекрестие увидел рыжую голову эсэсовца. Лицо грязное, измазанное кровью, глаза устремленные, злобные. Пальцы охранника дрожали, пытались лихорадочно вставить новый рожок.

— Вот дьявол, ожил! — проворчал сибиряк и плавно, без сожаления нажал на спусковой крючок. Пуля вошла в лоб.

Унтершарфюрера Кранке отбросило за бруствер окопа. По нему с опозданием заплясали очереди автоматчиков, взрыхляя и перемешивая багровый снег с землей.

Франц, постанывая, с трудом поднимался. Степан уже бежал к нему, подхватил.

— Вы ранены, господин полковник? Вам нужна срочная перевязка. Пойдемте к самолету.

— Подожди, Степан. Мне надо к Шлинке.

Франц попытался оттолкнуть водителя, но тот цепко поддерживал шефа.

— Я вам помогу, вы ранены. Не сопротивляйтесь.

Шлинке лежал на снегу с широко раскрытыми глазами. Шинель и китель расстегнуты. Рубашка серо-мышиного цвета на глазах пропитывалась кровью. Инга, всхлипывая, неумело закрывала рану перевязочным материалом, пыталась остановить кровь. Кто-то крикнул:

— Санитара, санитара! Где санитар?

Крик тонул в нарастающем реве двигателей «Кондора». Оттуда уже махали руками, звали к самолету, пытаясь перекричать рев. Клебер с Гитлером стояли у трапа в окружении автоматчиков. Миша не знал, как поступить. Душа рвалась бежать на помощь, туда, где Инга, Франц, Константин. Но ответственность за охрану немецкого фюрера сдерживала порывы.

Франц наклонился к Шлинке, дотронулся пальцами до шеи. Пульс практически не прощупывался.

— Иоганн, Иоганн, что вы хотели мне сказать? Вы получили подтверждение?

— Он не может говорить. Он умирает! — истерично выкрикнула Инга. — Господи, где же эти санитары? — девушка обернулась. Вокруг никого не было. Даже Миши. Куда все подевались? После появления зеленой ракеты все куда-то пропали, как будто растворились.

Инга пробовала сдерживать себя, не отчаиваться. Но слезы текли сами собой. Она чувствовала себя одинокой и брошенной. Почему-то вспомнились мама, отец…