– Жесть. – Наташа зябко повела плечами. – Не завидую я ей… Получается, что этого парня не удалось спасти…

Мурад и хотел бы сказать нечто ободряющее, но не мог, поэтому просто подошел к Наташе и обнял ее. Не знал, кому из них это было нужнее, и надеялся, что обойдется без объяснений. Наташа не стала ничего спрашивать, просто тихонько уткнулась носом в его плечо и замерла. От нее пахло зеленым яблоком: наверное, мыла голову на ночь. Детский и не самый изысканный аромат, но отчего-то Мураду захотелось лицом зарыться в ее волосы.

Какое-то время они так и стояли в полной тишине, пытаясь переварить то, что услышали. Мурад не знал, как помочь Лие, не представлял, как вытащить ее из замкнутого круга кошмаров. Одно было ясно: она влипла. Довериться Мицкевич? Которая и без того не производила впечатления адекватного человека: какая-то пугающая странность исходила от ее сухого тона и сдержанных, чуть угловатых, как у робота, движений. А уж теперь… Да, смерть ее сына многое объясняла, однако Мурад сильно сомневался, что, увидев аварию глазами Лии, Мицкевич примет прошлое и сумеет войти в будущее обновленной и умиротворенной. Скорее наоборот. Анна Федоровна напоминала скрытого маньяка, который в один прекрасный день ни с того ни с сего хватается за автомат и расстреливает десяток прохожих. И Мурад боялся, что именно Лия станет тем пусковым механизмом, который окончательно снесет башню Мицкевич.

– А что, если увезти ее? – пробормотала Наташа.

– Что? – Мурад отстранился и заглянул в ее глаза.

– Ну, ей ведь начала сниться авария с мальчиком, когда мы поехали сюда. Может, ее сны как-то зависят от места? Купить билеты на самолет… Я кое-что накопила, это на учебу, конечно, но… короче, еще заработаю. Отправим ее… – она облизнула губы, – в какую-нибудь Гватемалу.

– Звучит логично. – Мурад наморщил лоб, чтобы лучше сосредоточиться, и отошел. Чертов шампунь «Зеленое яблоко» отвлекал.

– Главное, – растерянно кивнула Наташа, – чтобы она не подписала никаких…

Она запнулась, испуганно посмотрела на Мурада, и он понял ее без слов. Как по команде, они кинулись к кабинету, толкнули дверь.

– Лия, не подписывай! – выпалил Мурад с порога.

Как чувствовал: Лия держала ручку, вглядываясь в лист бумаги, Мицкевич коршуном нависла над столом.

– Тебе лучше уехать… – торопливо добавила Наташа.

– Простите, ребят. – Лия положила ручку. – Я уже.

– И я тебе очень благодарна. – Мицкевич сжала ее плечо. – Переоденься, позавтракай, и я жду тебя в лаборатории. Я попрошу Елену что-нибудь вам сообразить.

– Послушайте, так нельзя! – Мурад шагнул вперед. – Вы хоть понимаете, что если ее заклинит в этом сне…

– Извини, но я обойдусь без твоих советов. – Мицкевич удостоила Мурада коротким надменным взглядом. – Отдыхайте, можете посмотреть окрестности. Ближайшие пару дней я буду занята.

Мурад хотел возразить, но почувствовал, как жесткие пальцы Наташиного протеза стиснули его запястье. Она выразительно кивнула на Лию, и Мурад вынужден был признать: Наташа права. Спорить с Мицкевич бесполезно, а вот Лие не помешала бы поддержка.

Дождавшись, пока девушки переоденутся и приведут себя в порядок, Мурад последовал за ними на кухню, убедился, что Елена оставила им паровой омлет, и уселся за стол.

– Ну? – выдал он, глядя на притихшую Лию. – И зачем ты это сделала?

– Что?